Динамичная Вселенная Думы о Марсе Пульсирующая Земля Ритмы и катастрофы... Происхождение человека История Экспедиции
На главную страницу Поэтическая тетрадь Новости и комментарии Об авторе Контакты
КАРТА САЙТА

Воспоминания о прожитом или возвращение прошлого
(Как это было все прекрасно!)

 

Харитонов Петр Матвеевич

 

 

Рассказ о прожитом посвящаю 75-летию моей жизни на земле и памяти матери и брата. Царство им небесное...

1987 г.

 

На родине

Пожалуй, у всякого человека есть желание посмотреть на свое прожитое время, вспомнить события или эпизоды, свидетелем или участником которых ему приходилось быть. И как бы издали, пройдя путь, оценить, что им сделано самим в жизни. Прошла ли она так, как говорил Павел Корчагин: " ... жизнь дается один раз и ее нужно прожить так, чтобы не было стыдно (мучительно больно) за (бесцельно) прожитые годы".

Мне скоро исполнится 75 лет, родом я из 1912 года, и я хотел бы рассказать о своей жизни, которую прожил и не так уж громко, но и не совсем как в тихой заводи. Родился на земле Рязанской, в небогатой крестьянской семье. Люди моего села - это в большинстве прекрасные, трудолюбивые и добрые люди. И я всей силой своей души хочу пожелать им счастья на этой Земле. Ведь это моя родина, и как же мне не хотеть этого.

Русская вишня. Фото с сайта: http://kraeham.livejournal.com/52985.html

В ясный полдень, на исходе лета,

Шел старик дорогой полевой,

Вырыл вишню полевую где-то

И, довольный, нес ее домой.

Он глядел веселыми глазами

На поля, на дальнюю межу

И подумал: "Дай-ка я на память

У дороги вишню посажу.

Путники в тени её прилягут,

Отдохнут в прохладной тишине,

И отведав сочных, спелых ягод,

Может, статься, вспомнят обо мне..."

Исаковский М. Вишня. 1940 г.

Мать моя, царство ей небесное, была тоже очень доброй и трудолюбивой женщиной. Я не помню, чтобы она когда либо днем легла отдохнуть, все время была в работе. Ей даже некогда было меня родить. Потому родился я в поле в разгар жатвы хлебов - 12 июля, в день рождения апостола Петра. День этот был хороший - такой настоящий русский, с белыми крутыми облаками на голубом небе, с гулом далекого грома, с душистым полевым ветром. Так мне рассказывала потом мать. В народе тогда говорили, что июль месяц - это макушка лета. Дни в это время стоят чистые, лучезарные.

Наверное потому, что я родился на хлебной ниве под хлебной скирдой, я рано познал нелегкий крестьянский труд во всех его видах, испытал достаточно и нужду крестьянскую. Землю тогда пахали на лошадках сохой-матушкой. Это работа тяжелая и для лошади, и для самого пахаря. Оба они, отшагавши под физической нагрузкой не один десяток километров, за день так урабатывались, что к вечеру еле ноги волочили.

Цепы, которыми вымолачивали зерно из колосьев/ Фото с сайта: http://fotki.yandex.ru/users/nikischina2/view/439083/

Л.Н. Толстой пашет поле сохой. Репин И.Е. Пахарь, 1887. Фото с сайта: http://www.chugunka.net/forum/showthread.php?t=6118

Хлеба жали серпами, а молотили цепами. Жатва хлебов - это тоже тяжелый, изнуряющий человека труд. Целый день под палящим солнцем, согнувшись, обливаясь потом, трудились люди. Об этом Н.А. Некрасов в стихотворении "Жница" написал:

Овод жужжит и кусает,
Смертная жажда томит.
Солнышко серп нагревает,
Солнышко очи слепит.
Спинушка ноет с натуги,
Руки и ноги болят,
Красные синие круги
Перед очами стоят.

Вот что сказано о таком артельном труде в одном из стихотворений про сельскую жизнь того времени:

 

И целый день скрипят возы, и далеко
Ток отзывается под дружными цепами.
И стая журавлей несется высоко,
Перекликаяся порой под небесами.

Молотьба хлебов на току цепами. Каразин Н. Как выращивают хлеб. VI. Молотьба. Фото с сайта: http://content.mail.ru/arch/25037/9691532.html

Молотьба хлебов на току цепами. Фото с сайта: http://www.museum.ru/alb/image.asp?57143

Молотьба хлебов на току. Рисунок Н. Дмитриева-Оренбургского, 2-я половина ХХ века. Фото с сайта:
http://deduhova.ru/government/structchanges.htm

Молотьба хлебов на току в начале ХХ века. Фото с сайта:
http://www.clow.ru/a-etno/270-2.html

"Жатва - время дорогое: никому не дает покоя", - говорили тогда в народе. Каждая семья старалась закончить жатву хлебов и вывоз их с поля в сухие погожие дни. Поэтому отдыха в это время крестьянин не знал. От темна до темна большие и малые трудились в поле. Помощь детей взрослым была не так уж и нужна. Главное - детей приучали к тяжелому крестьянскому труду, чтобы дети видели, как взрослые сильно устают от этого труда.

Уборка ржи серпами. Фото с сайта:
http://gallerix.cz/storeroom/1981365353/N/1252157702/

Жатва. Фото с сайта:
http://artcyclopedia.ru/zhatva_1914-kustodiev_boris.htm

Нелегкий, но интересный труд - и обмолачивание хлебов цепами. Удары молотильных цепов с раннего утра и до позднего вечера были слышны повсюду. А когда молотили умельцы в три, четыре или пять пар цепов и более (там, где были большие тока), их слаженный стук, похожий на топот мчащегося табуна коней, был слышен далеко. А солома, от которой отмолочено зерно, вихрем летела из-под ударов цепов.

Много хлопот доставлял крестьянину и требовал больших трудов уход за посевами в те далекие, но незабываемые времена. Самая веселая для крестьянина пора - это сенокосная пора. О ней Василий Шукшин сказал так: "Самая прекрасная, самая певучая пора". Начинался и заканчивался сенокос в самое сухое и жаркое время и длился не более двух недель. Убранное в такое время сено очень ароматно и питательно для скота.

Раньше не было науки, предсказывающей погоду, но старые люди по приметам, наблюдая за природой, умели предсказывать наступление сухого периода для сенокоса и не ошибались при этом. И. Тургенев в книге "Бежин луг" о таком времени писал так: "Погода устанавливается надолго, когда с самого раннего утра небо такое ясное, утренняя заря не пылает пожаром, солнце не огнистое, не раскаленное, как во время засухи, и не тускло-багровое, как перед бурей, а светлое лучезарное. В такие дни бывает иногда сильно жарко, но приятный ветерок как бы разгоняет, раздвигает накопившийся зной, и вихри-круговороты несомненный признак постоянной погоды. Высокими белыми столбами гуляют они по дорогам через пашню. Воздух в такие дни бывает сухим и чистым. Такой погоды и желает земледелец для уборки сена, а затем и хлебов". Такие и другие признаки устойчивой погоды хранила память пожилых людей в селах.

На сенокосе в начале ХХ века. Фото С.М. Прокудина-Горского

Дни сенокоса были желанными днями в крестьянстве. Люди на сенокос шли и ехали на телегах нарядными, особенно девушки и молодые женщины, с хорошим настроением, песней душу веселя. Хорошо про сенокос сказал в стихах Майков:

 

Пахнет сеном над лугами,
Песней душу веселя,
Бабы с граблями рядами
Ходят, сено шевеля...

На сенокосе в начале ХХ века. Фото С.М. Прокудина-Горского

Когда вывозят с лугов сено, а делается это дружно всюду, возы с душистым грузом движутся по всем улицам села, и от этого воздух над селом целую неделю стоял такой же, как над скошенным лугом. Даже одежда крестьянина надолго оставалась пахнущей ароматным сеном.

Как только последний воз с сеном уходил с лугов, так в тот же вечер мальчишки выезжали в ночное. Каждый ехал на своей лошадке. Нигде так приятно не спится, как на скошенном лугу, вдыхая тот особенный, насыщенный запахами трав и сена запах русской летней ночи.

 

Вспоминаю все былое,
что всегда такой была
Наша жаркая большая
Сенокосная пора.

И еще одно удовольствие получали мальчишки, когда возвращались утром из ночного домой. Иногда эта езда превращалась в настоящий конный спорт. Правда, такое разрешалось только в воскресные дни, когда лошади, возвратившись из ночного, отдыхают. В такие воскресные дни мчались мальчишки - каждый на своей лошадке (а лошадки тогда в каждой семье были справные). Во весь дух мчались галопом, наперегонки, соревнуясь друг с другом. При этом у седока с детства вырабатывалась смелость, укреплялись мышцы ног. Усидеть, удержаться на лошади без седла не так просто, особенно когда лошадь мчится на максимальной своей скорости. Ноги крепко должны обнимать бока лошади, буквально как клещи. Помню, С. Есенин писал о себе, когда родной дядя, у которого он воспитывался, его, пятилетнего, сажал на лошадь и пускал ее в галоп, и при этом кричал: "Держись, стерва, а то упадешь и разобьешься насмерть!". Испуганный маленький Есенин, наподобие клеща, впивался своими ручонками в гриву мчавшейся лошади, обнимая крепко ее бока своими ножками, и успешно выдерживал злую шутку своего дяди, у которого, кстати, слово "стерва" было не ругательным, а ласковым.

Фото с сайта: http://www.gumer.info

В ночное. Фото с сайта: http://www.visualrian.ru

Приучивши себя с детства к езде на лошадях на любых аллюрах, сельские мальчишки воспитывали в себе смелость, мужество и получали хорошую спортивную закалку. Поэтому когда они достигали призывного возраста, то становились надежным резервом для пополнения кавалерийских частей Красной Армии. Вся сельская молодежь тогда в основном зачислялась в конные войска. Я был призван на действительную службу в Средней Азии и был зачислен в горнокавалерийские войска. О том, как проходила моя служба, расскажу позже по порядку этого рассказа. К сожалению, об этой службе у меня не сохранилось ни одной фотографии.

Сергей Виноградов. Мальчик на лошади. 1928. Фото с сайта:
http://artinvestment.ru

Вечная Русь. Лошади в ночном. Фото с сайта:
http://www.kailazh.ru/blog/page222.html

Итак, я жил и трудился в хозяйстве отца до осени 1930 г. Летом работал вместе со взрослыми в поле, ездил в ночное на своей Карюхе и брал еще одну лошадку у своего дальнего родственника по матери - Рамсина Анисима, жившего тогда на Кольцовке (ныне ул. Маргина). Лошадка у него была очень легка на бег. Вот на ней-то я и пускался наперегонки, и ни одна лошаль с моей улицы не могла перегнать эту Быструху. Но однажды вот в таком беге я с нее упал и сильно разбил колено. Лошадь мне задним копытом рассекла его так сильно, что рана долго не заживала. Наверное, я упал потому, что мне никто не кричал: " Держись, Петька, а то упадешь и ребра себе поломаешь!". Бывали случаи и похуже моего - ребята разбивались насмерть.

Крестьянские мальчики в ночном стерегут лошадей. Фото с сайта:
http://arttower.ru/forum/index.php?showtopic=12701

В ночном. Фото с сайта: http://www.artphotoclub.com/gallery/72/utro__god_loshadi___2002-rus.html

Зимой учился и помогал ухаживать за домашним скотом. Окончил я церковно-приходскую школу в объеме четырех классов. Дальше учиться из сельских мальчишек и девчонок никто не мог из-за отсутствия у родителей средств. Дальше учились немногие, родители которых жили материально лучше других. Желание учиться дальше у меня было, но с учебой пока ничего не получалось.

Возвращение из ночного. Фото с сайта: http://fotki.yandex.ru/users/talaschov/view/209062/

Комсомольцы 30-х годов ХХ века. Фото с сайта: http://gimnasium1-blag.narod.ru/S4020055.JPG

Когда мне исполнилось 16 лет, я стал ходить на заработки, зарабатывал по 20 копеек в день. На окраине нашего большого села (но от нашей улицы недалеко), на землях бывшего помещичьего хозяйства после Октябрьской Революции был создан совхоз. Вот в этот совхоз я и ходил работать за поденную оплату труда.

В совхозе была небольшая партячейка, которую возглавлял заместитель директора совхоза Петр Васильевич Сумаруков. Очень был хороший человек, настоящий коммунист. Эта партячейка развернула большую работу по вовлечению в комсомол сельской молодежи и в первую очередь работающих в совхозе. В 1928 г. меня, пожалуй, первого приняли в комсомол, и это было юности прекрасное начало. У меня до сих пор сохранился комсомольский билет как символ моей молодости и память о тогдашней комсомолии.

Комсомольцы 30-х годов ХХ века. Фото с сайта: http://gimnasium1-blag.narod.ru/S4020025.JPG

Комсомольцы 30-х годов ХХ века. Фото с сайта: http://gimnasium1-blag.narod.ru/S4020036.JPG

Всем сельским комсомольцам тогда выдавали талоны на покупку в магазине по льготной цене комсомольской формы: гимнастерка защитного цвета, бриджи такого же цвета и ремень с портупеей через плечо. Это тогда считалось очень модно и красиво. Такую форму купили и мне. Потом за мои заработанные в совхозе деньги мать купила мне на базаре вполне хорошую черного цвета на теплой подкладке куртку (пиджак), в которой я ходил и зимой. Потом мне купили хорошие кожаные сапоги. Когда их начистишь, то они блестели как хромовые. Кожаные сапоги тогда считались нарядной праздничной обувью. А брат из Москвы мне привез кожаную шапку "кубанку". Тогда такие шапки были в большой моде. В такой форменной одежде я уже не походил на деревенского мальчишку. В райкоме комсомола за эту одежду меня и в шутку и всерьез называли комиссаром сельской молодежи.

Эта одежда у меня была строго выходной, праздничной. Кожаная одежда и кожаная обувь того времени были очень хорошего качества. Теперь такого качества нет и не будет. Время качественных товаров мы пережили. Тогда страна экономически была беднее, а качеством товаров была богаче, потому что каждый на своем месте работал гораздо добросовестней, люди тогда еще не привыкли к социалистической халтуре. Те люди были старой закалки и дорожили своим именем - жили по совести. Мое поколение об этом знает хорошо.

Окрестности города Шацка - родина П.М. Харитонова. Фото с сайта: http://ryazan.dorus.ru/realestate/houses-villas/krepkiy-domik-s-pryamym-spuskom-k-r-tsna-v-2.html

Город Шацк в начале ХХ века. Фото с сайта: http://www.bigcatalogphotos.ru/countries-and-cities/europe/russia/riazanskaia-oblastj/shack/photo-03-shack-russia.html

Вступая в комсомол, я считал, что сделал шаг навстречу моему желанию учиться. Комсомол как бы раздвинул горизонт моего понимания, расширил мой кругозор. Я стал осмысленнее смотреть на жизнь сельской молодежи, на ее перспективы в будущем. В это время в более подготовленных районах страны началась коллективизация, партия готовила страну к сплошной коллективизации. На сельскую молодежь было обращено особое внимание, молодежь была основным резервом для подготовки сельских кадров: животноводов, полеводов, агрономов, учителей начальных классов, трактористов и многих других профессий. В 1930-м году в нашем районном городе Шацке открылись подготовительные курсы в объеме семилетки для поступления сельской молодежи в техникумы, на курсы. На эти курсы в первую очередь принимались комсомольцы, имеющие начальное образование.

ШАЦК (Рязанская область). Фото с сайта:
http://nnm.ru/blogs/sa_da/shack_ryazanskaya_oblast_2/html

Шацк в начале 20 века. Фото с сайта:
http://andcvet.narod.ru/razan/01/max/1.jpg

На подготовительных курсах я учился прилежно, вкладывая всю душу в предоставившуюся возможность получить образование. Ночами с керосиновой лампой просиживал за уроками. Окончил эти курсы я успешно, но потом меня постигла неудача. У меня была заветная мечта выучиться на агронома, я был глубоко убежден в том, что специальность и работа агронома - это самая нужная хлебному полю специальность. Если агроном дорожит своим делом, работает добросовестно, познает науку о земле русской, повышает ее плодородие, то будет уважаемым человеком на этой земле. Я считал, уж коли я родился на хлебной ниве, то и работать должен на этой ниве и слушать при этом звонкую песню жаворонка в вышине. Убеждения мои были правильные, однако им не суждено было сбыться. Дело в том, что сельскохозяйственный техникум тогда находился в городе Рязани почти в двухстах верстах от нашего села. А учительский техникум был в нашем Шацке - рядом с нашим селом, село буквально сливается сгородом.

Комплектование техникумов шло по принципу, чтобы учась, студенты жили у себя дома. Общежитий при техникумах в то время либо совсем не было, либо было крайне недостаточно. Вот меня и зачислили в учительский техникум по месту моего жительства. В райкоме комсомола хорошо знали о моей мечте и говорили мне, что после окончания учительского техникума, если я не захочу работать в школе учителем, то меня пошлют на комсомольскую или какую либо другую работу, так как грамотному человеку везде найдется место. "Так что учись", - убеждали меня в райкоме комсомола. Все это я понимал, поэтому меня устроил учительский техникум. Получение среднего специального образования, да еще учительского, в то время открывало дорогу в большую жизнь.

Герб города Шацка. Фото с сайта: http://www.hrono.info/heraldicum/russia/subjects/towns/shack.htm

Старый дом в г. Шацке Рязанской области. Фото с сайта: http://www.avito.ru/items/shatsk/html_

Беда моя заключалась в том, что, чтобы учиться в учительском техникуме, мне тогда негде было жить. У меня были испорчены отношения с отцом, а к тому времени они окончательно обострились, и я был вынужден уйти из дома. Делая такой шаг, я был уверен, что скоро меня от отца будет отделять расстояние в 200 верст. Но увы, этого не произошло. Я был до глубины души расстроен таким оборотом дела. В райком комсомола с жалобой на отца я не хотел обращаться. Чтобы еще больше не обострять отношения с отцом, я решил уехать из села.

В сельсовете я получил справку о совершеннолетии (паспортов тогда у сельских жителей не было), но и такие справки категорически запрещалось выдавать молодежи и, тем более, комсомольцам. Но благодаря тому, что председателем сельсовета работал наш сосед Сухоруков Павел Михайлович (царство ему небесное), и он хорошо знал мое безвыходное положение, он выдал мне такую справку. Он же помог мне получить документы из учительского техникума об окончании курсов в объеме семилетки. Этот документ для меня был очень важен, таким образом свидетельство об окончании общеобразовательной школы у меня было на руках. Так что с документами для выезда было все в порядке.

Дом, в котором родился и вырос П.М. Харитонов. Фото автора в 70-е годы ХХ века

Но откровенно говоря, мне тогда не хотелось уезжать, покидать мою улицу Московку, на которой я вырос вместе со своими сверстниками, с которыми играл в наши сельские молодежные игры, ходил в походы: в поля, в лес, на речку, на большой луг, где раз в году случались большие сенокосы, обеспечивающие скот питательным кормом. А скота тогда на селе было моного - втрое или вчетверо больше, чем теперь в колхозе. После сенокоса на этом лугу на отрастающей отаве до снега паслись лошади, стада коров и овец.

На высоких пригорках на этом лугу произрастал крупный кустарник, в котором было много ягод, грибов, русских орехов, черемухи, во время цветения которой пригорки были похожи на сады. Это было райское местечко, получившее в народе название "ендова". Сюда всегда в начале лета на троицу собиралось много сельского и городского люду. По существу, это был сельский парк с богатыми дарами природы.

Теперь уж былого парка нет и в помине. Об этом писали мне односельчане. Иное там увидишь ныне: "Взвороченный глубокой вспашкой, луг зарос чертополохом. Кустарник порубили, поломали, и дары природы пропали. Речка обмелела". Нанесен непоправимый урон Природе, месту отдыха людей, а колхоз лишился кормовых сенокосных угодий и пастбищ для скота. Теперь колхоз заготавливает корма в соседних районах за десятки километров, удорожая их себестоимость и себестоимость продукции животноводства. Таков итог необдуманного руководства.

Зимой мы совершали лыжные походы, проходили разные места, катались с горок, специально очищенных от кустарника. Возьмешь с собой ломоть хлеба и соленый огурец - и на целый день едой обеспечен. Эти и другие развлечения молодежи тех времен приносили нам большое моральное удовлетворение.

Не хотелось мне расставаться и с комсомолом нашим, к тому времени я стал уже убежденным комсомольцем и активистом в комсомольских делах того времени. Был лично причастен к переустройству нашего села на социалистическую основу. Когда началась коллективизация в нашей местности, то на комсомол возлагалась большая задача в этой работе. По поручению райкома комсомола сельские комсомольцы стали активными участниками этой большой политической и социальной кампании, проводимой коммунистической партией на селе. Но, к сожалению, мне не пришлось дальше принимать участие в обновлении моего села в связи с описанными выше обстоятельствами.

Несколько лет спустя друг детства Мельников Алексей мне писал: "Ты теперь не узнаешь своего села", и он был прав. От села моего детства осталось только старое название, а все остальное было создано вновь. По всем улицам теперь стоят добротные дома, многие с хорошей отделкой и очень красивые. А на нашей улице стоит дом из белого кирпича - красуется, как белый лебедь. Такие дома есть и на других улицах села. В каждом доме есть телевизор, газ, холодильник и другие бытовые благоустройства. У многих имеются легковые автомобили, мотоциклы. Дороги на основных улицах покрыты асфальтом. Это меня очень порадовало, когда я увидел все своими глазами. Эти впечатляющие изменения, достигнутые трудом человека, радуют глаз и душу.

Из любопытства обозреть все село я обошел почти все улицы, и на одной улице Садовой стояла избушка (может, она и сейчас еще стоит), низко наклонившаяся к земле русской, на которой, как сказавают старые люди, стоит она три четверти века. Она - как свидетельница тех далеких времен. По моей просьбе эту избушку сфотографировали, а для сравнения сфотографировали и современный дом обновленного села. Фотографии мне выслал Петр Алексеевич Мельников - брат покойного Алексея (царство ему небесное). Теперь передо мной эта избушка - типичная представительница села моего детства, села того далекого времени. Она выглядит музейным экспонатом среди домов современного села. Это про нее песня: "В низенькой избушке огонек горит, молодая пряха у окна сидит".

Вот такие колоссальные изменения произошли на родине за время, прошедшее после моего уезда из родного села, которое я покинул в октябре 1930 г. Уехал я тогда к брату, работавшему на строительстве животноводческого совхоза в подмосковной зоне (станция Фаустово). Рабочих на этом строительстве было много, общежитий не хватало, и многие рабочие жили на частных квартирах за счет этого строительства. Мы жили в небольшой деревеньке с названием Юрасово. Состояла эта деревенька из одной улицы с несколькими домами по обе стороны улицы. Деревенька была чистенькая, приятная, с красивыми домиками. В этой деревне своей школы не было, не было и библиотеки, детей возили в школу в соседнюю деревню.

О какой-то моей подготовительной учебе тут и речи не было. Весной 1931 г. в самый разгар полевых работ в родном селе заболел отец. В поле работать было некому, и брат уехал на родину. А я после этого поехал в Москву с надеждой поступить куда-нибудь учиться. Работая на стройках Москвы на самых неквалифицированных работах, я настойчиво пытался поступить или на рабфак или в какую нибудь школу ФЗО (фабрично-заводского образования). Но все мои усилия не имели успеха. Все тогда делалось "через кого-то" или "при помощи кого-то". У меня не было ни того, ни другого. Это было второе мое огорчение-разочарование, а может, невезение, и я решил уехать из Москвы куда нибудь подальше - туда, где много романтики, где можно получить много жизненного опыта, набраться знаний и найти счастье в жизни. Нас, единомышленников в этом, определилось трое: двое с одной улицы, третий - с другой, все трое родом из одного села.

В Таджикистане

От кого-то мы прослышали, что в Таджикистане строится большой канал для орошения более ста тысяч гектар пустующих земель Вакшинской долины, на которых уже в мае месяце от безводья на сильной жаре выгорала вся растительность. Нужно было дать этой многострадальной земле жизнь. И эта земля получала жизнь с введением в строй канала, от которого в обе стороны отходила густая сеть оросительной системы. Канал соединили с многоводной гоной рекой Вахш, от названия которой произошло и название канала - Вахшинский. Земля получила воду, и зашумели на ветру рощи фруктовых деревьев, ореховые посаженные леса, раскинулись широкие плантации виноградников, бахчи арбузов и дынь, поля овощей. Появилась возможность в больших масштабах заниматься хлопководством. В этом и заключалась одна из главных задач строительства Вахшинского канала, его главное назначение.

В результате не осталось ни одного свободного пустующего клочка земли, все было засажено и засеяно заботливыми руками человека. Благодарная земля стала давать богатые урожаи основной культуры - хлопка. Когда идет уборка на полях хлопка, по дорогам беспрерывным потоком движутся автомашины, груженые хлопком. Создается такое впечатление, что как будто движутся снежные айсберги. А это везут "белое золото" - хлопок - на приемные государственные пункты. Благодаря строительству канала выжженная солнцем земля волей и трудом человека была превращена в экономически развитый район республики Таджикистан. Из небольшого районного городишка Курган-Тюбе вырос в областной центр Курган-Тюбинской области. Таково было влияние канала на экономическое развитие республики.

Но при переезде поездом на это строительство в мае 1932 г. мы потерпели неудачу. Мы были недостаточно осведомлены о пути нашего следования туда. Нам нужно было брать билеты от Москвы до Сталинабада, а дальше ехать километров 100 на машинах по пыльной дороге под палящим солнцем до районного центра Курган-Тюбе. Но есть еще другой Курган-Тюбе - железнодорожная станция в другой республике - в Узбекистане., и нас угораздило взять билеты именно до этой станции. Приехали мы на Казанский вокзал в Москве, обратились в кассу - попросили продать билеты до Курган-Тюбе. Кассирша, видать, была умная женщина, продала нам билеты до станции Курган-Тюбе и с сожалением спросила: "Зачем же вы, ребятки, едете в такую даль из Москвы?". И если бы мы ответили этой доброй женщине, хотя бы в порядке бахвальства, что мы едем на строительство Вахшстрой, она бы нам непременно сказала, как туда можно доехать, так как про это знаменитое строительство в то время знали все и везде, а уж тем более в Москве кассирши на Казанском вокзале. Ведь с этого вокзала уезжали на знаменитую стройку. Но мы по своей глупости и деревенской зажатости промолчали, купили билеты и отправились в путь, как говорится, согласно купленным билетам.

Приехали мы на эту станцию ночью, на вокзале спросили у двух сидящих на диванчике мужичков: "Как нам тут найти строительство Вахшстрой?". Они, не задумываясь, ответили нам: "Вы, хлопчики, не в ту степь приехали. Строительство Вахшстрой находится в Таджикской республике, а вы приехали в Узбекскую республику". Посочувствовали нам, поругали тех, кто ввел нас в заблуждение, и по отечески рассказали, как туда можно доехать, где надо сделать посадку, где пересадку, пожелали нам удачи.

Приехали мы на станцию Джизак, через которую следуют пассажирский поезд "Москва - Сталинабад". Поезда еще не было, и у нас было время поразмыслить - как правильно поступить. Денег у нас у каждого оставалось очень мало, ехать было не на что. Я предложил остаться здесь, заработать денег, чтобы ехать дальше. Но мои друзья не согласились со мной и решили ехать без билетов - зайцами. Я на это не решился, так как это способ шпаны и всякого бродячего люда. И тех и других в то время было много. Подошел пассажирский поезд "Москва - Сталинабад", станция небольшая, поезд стоял малое время, но моим приятелям удалось в большом столпотворении влезть в вагон с вещами других пассажиров под видом их родственников.

И так мы расстались. Они поехали, а я остался один на далекой чужбине среди незнакомых людей, не зная, куда пойти и с чего начать, и мне стало не по себе - грустно. Однако и в самой крайней беде есть искра надежды. На мое счастье, мне попался добрый дяденька, которому я рассказал обо всем, что со мной случилось, и он мне посоветовал пойти с ним в совхоз, где жила и работала какая-то его родственница. Там, сказал он, всякого труда найдется. Я согласился, и мы отправились в путь длиною верст в 30 по безлюдной степи.

Прошли мы примерно половину пути, когда в стороне от дороги, по которой мы шли, метрах в 200-300 увидели нескольких пасущихся верблюдов. Когда мы оказались близко к ним, один верблюд поднял голову на длинной шее на высоту пяти метров и устремил свой взгляд на нас. Затем он отмерил в нашу сторону несколько шагов и пустился в бег к нам. А бегают верблюды так, что на хорошем рысаке за ним не унаться. Не успел я сообразить в чем дело, как мой спутник рванул меня за руку и крикнул: "Бежим!"

Недалеко от нас была вырыта яма могильной формы, а около нее стояла вешка. Мы добежали до этой ямы, и мой спутник толкнул меня в нее и прыгнул сам. Тут же к яме подбежал разъяренный зверь и заорал на всю безлюдную степь, как будто на него напала стая хищников, а не он сам напал на нас. Прошелся этот гигант вокруг нашего убежища несколько раз, неистово рыча от злобы, выбрасывая из пасти хлопья слюны и пены. Но ничего не добившись, верблюд отправился к своему семейству. Спустя некоторое время и мы вылезли из ямы и поднялись во весь рост. Верблюдов уже не было видно, они скрылись за холмом. Успокоившись, мы пошли дальше.

По дороге мой спаситель рассказал мне, что у верблюдов сейчас брачный период, что напал на нас самец, что в этот период они очень опасны для человека, если верблюд находится со своей подругой. Поэтому и копают ямы-убежища и обозначают их вешками, чтобы пешеход, оказавшись в безлюдной степи в опасной ситуации, далеко видел эту вешку и знал, что там яма - спасение. Потом он сказал мне, что если бы я оказался в таком бедственном положении один и не знал этих обозначений, то мне было бы несдобровать. И мне стало страшно. Он действительно спас мне жизнь. Оставшийся путь мы прошли благополучно.

Верблюды - трудолюбивые послушные животные. Тюки наполнены хлопком. Фото начала ХХ века С.М. Прокудина-Горского

А так растет хлопок. Фото начала ХХ века С.М. Прокудина-Горского

В совхозе я работал днем на формовке саманного кирпича для строительства жилья и других помещений, а ночью охранял скотный двор, на котором было два рабочих верблюда, одна лошадка, фуражный склад и другое имущество. Основное поголовье скота находилось на отгонном пастбище. Ох! Как я ненавидел этих верблюдов. До сих пор они остались в моей памяти неприятными животными. Хотя они очень трудолюбивы, выносливы и послушны. А вот лошадка была непростой. Она не раз занимала призовые места в беговых соревнованиях. Звали ее Звездочка, она была стройной и красивой. Но была списана из спорта и передана в совхоз для выполнения более спокойной работы. Теперь она служила директору совхоза Кирсанову Якову Михайловичу для объезда совхозного хозяйства. Она ходила в легкой упряжке, а также под седлом, но уже без такого напряжения, как на гоночных соревнованиях. Позднее, будучи в армии, мне приходилось принимать участие в таких соревнованиях, и не один раз.

Мечети. Фото начала ХХ века С.М. Прокудина-Горского.

Арык в Таджикистане. Начало ХХ века. Фото С.М. Проскудина-Горского.

Сталинский канал. Пошла вода в Вахшскую долину. Фото с сайта: http://fotki.yandex.ru

Поскольку директор объезды совхоза совершал не часто, то узнав, что я умею обращаться с лошадьми, он разрешил мне выезжать на прогулки на своей лошадке. Говорил: "чтобы Звездочка не застоялась". Когда я выезжал в безлюдную степь, то пускал лошадь во весь дух галопом, чтобы она вспомнила свою былую славу, а я - свою гоночную езду на родине.

Такие вечерние прогулки я совершал часто. В ночное время мне разрешалось отдыхать по своему усмотрению. А в лунные ночи я вообще не отдыхал, работал. Ночью работать лучше, прохладно, работа спорится, не то что днем. За месяц, по сравнению с моими московскими заработками, я хорошо заработал, пожалуй, раза в три больше. Можно было бы остаться еще поработать, об этом меня просил сам директор. Он видел, что я хорошо работаю и старательно ухаживаю за Звездочкой. Она у меня всегда была чистой, как когда-то на соревнованиях. Но желание попасть на Вахшстрой стало уже мечтой, и я хотел там встретиться со своими товарищами - "отважными зайцами". Я получил расчет в совхозе, с сожалением расстался со Звездочкой, которая очень ко мне привыкла. Денег у меня по тем временам было предостаточно, я был доволен, что разумно поступил, оставшись поработать.

Всякое путешествие - это не только романтика, но и источник опыта, который человек складывает в копилку своей жизни. Путешествуя по Средней Азии, где следуя по делу, а где специальными заездами, чтобы увидеть новое, я побывал во многих городах среднеазиатских республик. Назову некоторые из них: Ашхабад, Ташкент, Самарканд, Андижан. В Сталинабаде был проездом по пути следования на Вахшстрой, в Термезе служил в армии. Во всех городах, в которых мне пришлось побывать, жизнь тогда была почти одинаковой. Везде было много тяжелых сахаристых арбузов, душистых дынь, хороших сортов винограда, яблок, абрикосов и других фруктов.

Вахшинская долина и подножье Памира. Фото с сайта: http://fotki.yandex.ru

Из питания запомнились вкусные узбекские пловы, душистые шашлыки из лучшей баранины. Цены на все были дешевые. До прихода русских помещения в селениях тогда на замки не запирались, бахчи и сады не охранялись. Везде было жарко, а в Таджикистане особенно. Люди работали от темна до темна с перерывом в дневное время на 7-8 часов. Особенно тяжел этот климат был для приехавших из России до тех пор, пока они не привыкнут - не адаптируются к условиям здешнего климата. А пока идет адаптация, каждый третий переболеет азиатской болезнью малярией, разносчиками которой являются малярийные комары.

Для защиты от этих вредных насекомых люди спали под специальными марлевыми пологами - накомарниками, которые при помощи четырех стоек крепились над кроватями. Под пологами спали и дома, и на улице. Теперь такого нет, ученые научились бороться с малярией и с малярийными комарами. Да и сама жизнь в республиках стала благоустроеннее. Те города, в которых мне пришлось побывать, сегодня не узнать. Тогда это были города , похожие на большие кишлаки с глинобитными заборами и домами. Во время землетрясений глинобитные строения рассыпались, как игрушечные детские домики из песка. Сегодня дома в городах прочные, благоустроенные, нередко высотные. Особенно красив стал сегодня Ташкент.

Современный город Курган-Тюбе. Фото с сайта: http://fototerra.ru/Tadzhikistan/Kurgan-Tjube/Nazirovahmed-6153.html

До места назначения тогда я доехал благополучно, но друзей своих я так и не нашел. Позже узнал, что один из них пропал без вести, как на войне. Он со мной жил на одной улице. А второй, немного поработав в совхозе в 100 км от Вахшстроя, уехал домой в родное село. Я опять оказался один среди незнакомого люда. Все рабочие в основном были русские. Это были простые хорошие люди. На прорабском участке меня послали в бригаду по заготовке камыша для строительства жилья и других помещений. Это больше было похоже на каторжный труд: в камышовую чащобу не проникало ни малейшего дуновения, свежего ветерка, чтобы развеять накопившийся зной. Поэтому целый день мы обливались потом, словно ливневым дождем.

Но недолго пришлось мне трудиться на этой денежной работе. Когда в отделе кадров я заполнял личный листок, начальник отдела обратил внимание на то, как я красиво пишу, а я тогда действительно писал красиво. Он поинтересовался моим образованием и сказал: "Дней через десяток зайдите ко мне, а теперь ступайте на прорабский участок - скажите, что я послал".

Камыш - растение крепкое. Рубят его специальными острыми и тяжелыми железными ножами наподобие тесаков со слегка закругленным лезвием. Дней через двадцать мне передали, чтобы я зашел в отдел кадров, а я уже и забыл о том разговоре при приеме меня на работу. В отделе кадров сидел молодой мужчина - начальник планового отдела конторы рабочего снабжения строительства Лифанов Анатолий Павлович. Он показался мне деловым и добрым человеком, до сих пор его образ запечатлелся в моей памяти.

Он сказал: "Мне нужен в плановый отдел грамотный юноша с хорошим конторским почерком. Я ознакомился с вашим личным делом и считаю, что вы такой, наиболее подходящий нам человек. Согласны ли вы работать в нашем отделе?" Я, откровенно говоря, растерялся от такого неожиданного для меня предложения и смущенно ответил, что согласен и буду стараться оправдать оказанное мне такое доверие. На этом и порешили.

За неполный месяц работы на заготовке камыша мне начислили зарплаты многовато, я даже подумал, что бухгалтерия ошиблась. Но никакой ошибки не было. Из этого я сделал вывод, что на тяжелой работе можно неплохо заработать. Но мне тогда такая работа постоянно была не по плечу, я еще не адаптировался как следует к климату. Организм мой еще не был готов к длительной работе на таком солнцепеке.

Плановая работа мне понравилась, и я работал с большим увлечением так, что вскоре стал полноценным работником, и начальник отдела был очень доволен, что не ошибся, взяв меня на работу. Но к сожалению, долго мне работать в этой должности не пришлось, проработал немногим более двух лет. В ноябре 1934 г. меня призвали в Армию. Анатолий Павлович очень жалел, потому что я уже стал грамотным плановым работником.

Плакат 20-х годов ХХ века

Кавалерийцы - бойцы с басмачами в Средней Азии в 30-е годы ХХ века.
http://www.diorama.ru/forum/viewtopic.php?p=267004&

Службу я проходил в городе Термезе той же Таджикской республики в 81-м горнокавалерийском полку 20-й горнокавалерийской краснознаменной дивизии, штаб которой находился в Сталинабаде. Служба в кавалерийских войсках была тогда модной и почетной. Советская конница пользовалась большой любовью у советского народа. Эти высокие чувства сохранялись в народе со времен гражданской войны, когда советские конники покрыли свои боевые знамена немеркнущей славой в борьбе с контрреволюционерами всех мастей. И в этом смысле фильм "Чапаев" о тех огненных годах пока остается непревзойденным в военной кинематографии. А сам Чапаев вошел в историю как народный герой Гражданской войны. Он своим мужеством, отвагой и преданностью делу революции олицетворял своих бойцов и командиров. Его конница приводила в смятение и панику белогвардейские войска и прочую контру, не раз обращала их в позорное бегство. Вот за это народ любил Чапаева и его отважных конников. Про них говорили тогда: "Им надобно и прыгать, и скакать, и головы врагам народа и советской власти начисто рубить".

О народной любви к советской коннице, забегая вперед в своем рассказе, я хочу привести пример из своей службы. После окончания ликвидации оставшихся кое-где в горах недобитых басмачей наш полк возвращался на отдых в свои казармы на постоянное место расположения. При вступлении в город Сталинабад нас встречало множество людей. По обеим сторонам дороги, по которой двигались боевые эскадроны полка, на всем протяжении движения войск нас буквально забрасывали цветами и дарили нам горячие аплодисменты, как на большом театральном представлении. А мы, уставшие и запыленные, опаленные знойным таджиккистанским солнцем, подбадривая своих боевых друзей-коней, слегка беспокоя их шпорами, чтоб они шагали повеселее (кони ведь были более уставшие, чем мы, всадники) двигались сквозь людское море добра и несмолкающих аплодисментов под звуки мощного оркестра, исполнявшего марш конницы. Это было внушительное зрелище движения конных войск в мирное время. Этот день сохранился в моей памяти как незабываемое событие.

Памир. Горный Бадахшан. Фото с сайта:
http://bogdanclub.info/showthread.php?6863-Памир-Горный-Бадахшан

Да, хорошо смотреть конницу на маршах, в боевых походах, на парадах, на манежах и в других мероприятиях. Лошадь - животное легендарное, которому люди столь много обязаны. И вот век техники почти повсеместно так варварски и так поспешно отказался от услуг этого умного и сильного животного. "Я помню, - писал в своих очерках В. Песков, - как мы, деревенские мальчишки, бежали верст пять, если не больше, чтобы посмотреть самолет, который совершил либо вынужденную посадку, либо специально для показа нашей летающей техники. И с каким восхищением мы рассматривали эту механическую птицу, непостижимую нашими умами. Теперь с таким же интересом деревенские, а тем более городские мальчишки рассматривают лошадку, когда им представляется такая возможность. И каждый старается дать лошадке горсть травки или кусочек хлеба и непременно погладить это красивое животное. А покаталься зимой на лошади, запряженной в сани - это же превеликое удовольствие для детей!".


Памир. Вид с перевала, высота 4500 м н.у.м. Фото Шукрихудо-Саша- Худобердиева с сайта: http://foto.mail.ru/mail/brov200/551/586.html#

Но служба в конных войсках была всегда труднее, чем в других сухопутных войсках. Уж очень сложна программа обучения конармейца военному делу. Конник должен хорошо стрелять из своего личного оружия лежа на земле, и на полном галопе своего коня, и без промаха поражать цель - условного противника. Конник должен в совершенстве владеть саблей и на полном галопе срубать до единой лозинки, расставленные по обе стороны беговой дорожки, воображая при этом, что это его противники. Конник должен уметь послать своего коня и преодолеть все расставленные на учебном манеже препятствия, думая, что это убегающий в панике противник.

Конник должен быть физически подготовлен так, чтобы он мог успешно выполнять комплекс учебно-боевых упражнений на любых аллюрах своего коня, а это особенно сложно сделать (ножницы, вальтежировка) на полном галопе коня. Слово"уметь" - слово емкое, в него вложен весь смысл успешного и эффективного обучения конармейца военному мастерству. А в случае "неумения" последствия могли быть весьма печальными. Были случаи, когда всадник на занятиях по рубке лозы отрубал саблей ухо своему коню. Но бывало еще хуже, когда конник на занятиях по преодолению препятствий не удерживался в седле.

Нога застревала в стремени, и конь таскал всадника по манежу до тех пор, пока коня не поймают и не остановят. Иногда конник выполнял на полном галопе вальтежировку, и у него ослабевали руки, тогда он отрывался и пластом падал на землю. Было много и других опасных случаев. Все они случались, когда конармеец был плохо натренирован и не выполнял правил. Поэтому за время прохождения службы упорному выполнению всего комплекса боевого мастерства и тренировкам уделялось много внимания. Дело это нелегкое, служба в конармии не терпит лентяев.

Кроме овладения сложным военным мастерством, на обеспечении конармейца состоит конь - его боевой друг, за которым нужно хорошо ухаживать, любить его и беречь, как самого себя. Это особенно важно в сложных горных условиях. Так что служба в кавалерийских войсках была сложной, а в горнокавалерийских войсках в Таджикистане была сложной вдвойне и очень опасной.

Главная трудность - от того, что жарко. По этому параметру Термез занимает второе место в Средней Азии после Кушки. Зной в Термезе иногда достигает +50°. Но не будут же войска в такую жару отсиживаться в прохладном месте, как это делается на гражданских предприятиях, где есть дневной перерыв, длящийся по 7-8 часов. В армии занятия и в такой зной идут по расписанию. Особенно тяжело жара переносится при выезде на тактические учения, когда совершаются дальние марши при полном боевом вооружении конармейца. При этом груз на коня увеличивается вдвое. В такой зной особенно необходимо заботиться о коне. На голову коня одевают белые колпаки для отражения солнечного света, что предохраняет от перегрева голову коня. Тяжело на таких маршах бывает и всаднику, и коню. А такие учения, как правило, проходили всегда в горной, трудно проходимой для конной армии местности.

В горах Таджикистана долгое время укрывались остатки разбитых годом-двумя раньше основных сил басмачей. За успешные боевые действия с ними наш полк был награжден боевым орденом Красного Знамени. Таким же орденом был награжден боевой конь, убежавший из басмачского плена с двумя завьюченными пулеметами. Убежавший из плена конь вернулся в свой полк. За этот инстиктивный подвиг конь и был представлен к награде боевым орденом.

Оставшиеся кое-где небольшие разрозненные небольшие группы басмачей особой опасности уже не представляли, но и жить спокойно в аулах не давали. Поэтому командование Среднеазиатским Военным округом поставило задачу очистить все горные ущелья, где отсиживаются эти недобитые наемники - граждане иностранных государств. Это было необходимо сделать, чтобы жизнь в горных кишлаках и аулах стала безопасной. Но эта задача была непростой. Басмачи в глубине гор и в горных ущельях чувствовали себя в абсолютной безопасности. Их окончательная ликвидация была нелегкой задачей. Их стало меньше, поэтому находить их в горах стало труднее. Они были хорошо вооружены и оказывали упорное сопротивление, а в горах им это хорошо удавалось. Басмачи и не думали складывать оружие.

Басмачи были окончательно выбиты из всех горных пещер и ущелий, когда их припугнула авиация, которой они боялись, как черти работника Балду из сказки про попа и его работника Балду. Их песенка, как говорится, была спета, когда, пробомбив места их укрытия холостыми авиабомбами, пролетая почти на бреющем полете, им дали понять, что следующая бомбежка будет уже не холостыми. Басмачи сразу дали знать, что сдаются, и вывесили белые тряпки вместо белых флагов, повылазили из своих укрытий и безропотно побросали оружие. Урок оказался впрок. С басмачами поступили довольно гуманно - бомбили холостыми. Хуже было бы, если бы они и после этого продолжали сопротивление.

В результате таких мер местным жителям была обеспечена спокойная жизнь. А армейским частям все это позволило выезжать на тактические учения вглубь гор вплоть до их вершин без тяжелого груза. Наш полк после этого совершил восхождение на пик Пяти Маршалов на высоту 4500 м над уровнем моря. Восхождение на такую высоту было чрезвычайно трудным и опасным, сложным по всему пути следования конной армии большого состава. В некоторых местах нам приходилось передвигаться по таким тропам, по которым ходят только дикие горные животные. В этих местах мы спешивались и с величайшей осторожностью вели коней в поводу. Это были узкие тропы, прижатые к громадной отвесной скале. Вверху еле просматривался небольшой квадратик неба, а вниз шел обрыв - пропасть, в которой не было видно дна.

Каких только опаснейших дорог не пришлось мне пройти в этих горах за время армейской службы. Это романтичное время, полное опасностей, никогда не уйдет из моей памяти. В таком сложном походе погиб один из командиров вместе со своим конем. Погиб сам и погубил коня по собственной неосторожности, нарушил правила передвижения по опасным местам в горах.

По оценке командования дивизии, этот горный поход показал исключительно высокую выучку наших конармейцев и умение действовать в сложнейших горных условиях. Весь личный состав полка был награжден значком "Альпинист СССР".

Так благополучно у меня закончился первый год службы. Второй год проходил уже легче, было проще в дальнейших тренировках и обучении военному мастерству. В конце второго года службы в наш полк приехала съемочная группа во главе с режиссером Боголюбовым. Для горнокавалерийских частей надо было создать популярный учебный фильм, и для съемки такого фильма выбрали наш полк как непосредственного участника борьбы и окончательного разгрома басмачества в Таджикистане.

На этих съемках нам приходилось держать трудный экзамен. Съемки делались в разных вариантах и комбинациях, и многие снимающие не представляли опасности, в которую повергали нас - участников. Снимались такие кадры, для которых нужна была большая смелость, ловкость, сообразительность и собранность. И все съемки были связаны с немалым риском. Нужно было, например, падать с коня на полном галопе, когда всадника условно сразила вражеская пуля, или когда в конной атаке всадник был поражен. Ситуация была приближенной к настоящим боевым действиям. Тут-то нам и пригодились все навыки конармейца, приобретенные за два года обучения. Среди нас не было каскадеров, но их роль во всех кадрах выполняли мы, конармейцы.

Во время съемок я не раз вспоминал слова дядьки маленькому Есенину, мчавшемуся галопом во весь дух на лошади: "Держись, сволочь, крепче, а то упадешь и разобъешься насмерть". А наш комполка кричал в рупор трубы: "па-дай в бо-га-мать!" на того, кто задерживался с запланированным режиссером падением, которое должно было следовать в кадре. К счастью, для нас - участников все закончилось благополучно. Фильм назывался "Тринадцатый эскадрон". Как и было задумано режиссером, фильм по оценке военных специалистов получился популярным и интересным. В первую очередь фильм был показан в клубе нашего полка, и тут я впервые увидел себя на экране. Участие в сложных и опасных съемках военного фильма стало третьим в моей жизни незабываемым событием периода армейской службы в конной Армии.

На Дальнем Востоке

В ноябре 1936 г. по окончанию службы я демобилизовался из армии и уехал на Камчатку. У меня об этом крае не было никаких познаний - ни хороших, ни плохих. Не было у меня там и никаких знакомых, которые могли бы на первое время оказать какую-то поддержку. И все же я решил поехать туда - в резко противоположный по климату край - из жаркого Таджикистана в студеные просторы Камчатки. Спрашивается - зачем, что манило меня на эту тогда еще мало обжитую землю? Да ничего, кроме романтики. Романтика - это путешествие в неизведанное, в далекие края. Но в этот раз путешествие было не из веселых.

В Сибири уже стояли лютые морозы, из окна вагона было невозможно ничего разглядеть. На остановках, когда выбегаешь из теплого вагона за кипятком или что-то купить, лицо не холодит, а буквально обжигает морозом. Лишнюю минуту возле вагона, чтобы рассмотреть местность, постоять было невозможно. Тем не менее для нас это было романтическое путешествие.

В вагоне было тепло, пассажиры большие и малые чувствовали себя нормально. Развлекались кто как мог, но больше всего взрослые играли в карты - наиболее тогда распространенное развлечение в дороге. Многие читали интересные журналы, книги, специально приобретенные в дороге. Словом, все чем-то были заняты. Только мы с другом были "не у дел" и скучали. Мы еще не адаптировались после армии к жизни на гражданке. Но на какой-то станции к нам подсадили двух девушек, ехавших всего лишь до Читы. И мы были обрадованы таким соседством. Мы им охотно уступили свои нижние места, а сами перебрались на верхние. За это короткое время мы так с ними сдружились, что не хотелось расставаться. Такое же желание было заметно и у них. Однако расставания нам было не миновать.

При подъезде к Чите наши спутницы вынули из своих сумочек небольшие блокнотики, наполовину исписанные какими-то заметками, и категорически нам заявили: "Вот что, мальчики, вы нам на память что-нибудь должны написать". Они тоже были романтиками, и как мы не отнекивались от столь необычного для нас предложения, это нам не удалось. И вот я до сих пор помню, что я написал одной из них по имени Валя: "В вагоне шумном я встретился с тобою. Поезд мчал нас на восток. Вам Чита, Сибирь родная, нам незнаком еще Владивосток. И скоро нам пришлось расстаться. Последний раз взглянул в Чите я на тебя. Прощай, Валюша дорогая. Прощай, живи, строй счастье для себя!". Прочтя это, она немного призадумалась, как бы осмысливая написанное, а затем поблагодарила меня и спросила: "Вы что, в армии тоже писали такие стихи?" Я ответил: "Нет, там было этим заниматься некогда. В армии нас учили другой романтике - как защищать Родину". Коротко рассказал, как нас учили моготрудному военному мастерству. "Ну что же, молодец", - сказала она и еще раз поблагодарила за написанное на память.

Распрощались мы с девушками любезно, даже с поцелуями, как будто у нас с ними была давнишняя дружба. Девчонки были действительно такие славные, такие милые, любезные, словоохотливые, расставаниие с ними было достойно глубокого сожаления. С такими было нескучно ехать, с такими можно было ехать далеко. Об этом можно было здесь и не писать, но эти девчонки принесли нам много душевной радости, благожелательности, они вывели нас из армейской замкнутости - воссоединили нас с гражданским миром. Так что не сказать об этом было бы неправильно.

Было морозно ехать до самого Владивостока, особенно было грустно без девушек, к общению с которыми мы так привыкли. Они своим присутствием согревали нас. Но и Владивосток на этот раз был холодным, стояли сибирские морозы.

Не помню, на каком пароходе мы на следующий после прибытия день отплыли из Владивостока. Нам повезло в том смысле, что не пришлось долго мерзнуть во Владивостоке. Но зато в пути по морю мы оказались в трагическом положении - попали в зону сильнейшего шторма, и наш корабль едва не утонул. Сами моряки говорили, что такого шторма на этой линии они не помнят. Пассажиры лежали пластом. Медработники корабля находились в полном душевном расстройстве - у них не хватало медикаментов для оказания помощи тяжело больным пассажирам, оказавшимся в столь гибельной ситуации. Другой помощи ждать было неоткуда, так как к кораблю было подойти невозможно.

Громадные волны появлялись из бесконечности и уходили в бесконечность. Они возмущенно плевались пенными брызгами и шумели, раздраженно шуршали о стальные борта корабля и катились, катились дальше. Положение на корабле создалось критическое. Кто-то из пассажиров обнаружил квашеную капусту, и эта находка оказалась очень кстати и очень полезной в данной обстановке. И администрация корабля не запрещала пользоваться этим ценным продуктом. От капусты состояние людей улучшилось, что больше всего обрадовало медработников.

Но вот все беды и страсти остались позади. Уставший, вконец измотанный корабль и его пассажиры пришвартовался к причалу Петропавловск-Камчатского порта. Люди с облегчением вздохнули и радовались, что остались живы. Все таки неприятно представить себе, как тонешь в леденющей воде, в тяжелых волнах с пятиэтажный дом, в мрачных пучинах океана глубиной 10 км. Об этом страшно подумать. Как потом стало известно, в тот шторм один грузовой корабль затонул, слава богу, команда была вся спасена.

Петропавловск-Камчатский встретил нас морозным утром. А может, нам с другом так показалось против жаркого Таджикистана. Да и одеты мы были не по камчатской зиме, в легкой кавалерийской форме: шинель, сапоги со шпорами и буденовка на голове. Скрип сапог в морозное утро и диканье шпор были похожи на скрип саней и диканье уходящего вдаль колокольчика, как в песне: "И колокольчик - дар Валдая - звенит уныло под дугой". Так же уныло динькали и наши шпоры в это морозное камчатское утро. Мы были похожи на музейные экспонаты, настолько мы не соответствовали окружающей обстановке.

Петропавловск - Камчатский. ул. Большая в 20-е годы ХХ века. Фото с сайта: http://www.genschema.ru/srs.php?rod=kjv58&ind=11&list=0

Вот такими были празднования в старом Петропавловске. Фото с сайта:
http://www.npacific.ru/cgi-bin/yabb24/YaBB.pl?num=1262025620/9

На работу мы были трудоустроены на следующий день. Я - в Акоснабторге. Была тогда такая организация по обеспечению торговлей рыбаков Камчатки. Друг устроился в порту. Меня приняли по специальности - в плановый отдел, а друг захотел поработать грузчиком, хотя был грамотным парнем. В порту были высокие заработки, и после армии было неплохо поработать на такой работе, тем более что физически он был крепким человеком. Впоследствии он стал секретарем комсомольской организации бригады докеров порта.

В 1938 г. Акосснаб, где я проработал больше года, был ликвидирован и создан Камчатский Облрыболовпотребсоюз. Весь аппарат Акосснабторга передали новой организации. Правление утвердило меня начальником отдела статистики и информации вместо ушедшей на пенсию старушки. Так мы с другом оба остались в областном городе Петропавловске-Камчатском.

Тогда это был небольшой горордишко с деревянными домами и дощатыми тротуарами. Теперь это современный город с благоустроенными домами, с двухсоттысячным населением, город рыбаков и моряков, расположенный на берегу очень большой и красивой Авачинской бухты. В солнечный день город отражается в ней, как в зеркале.

С первых дней нашей жизни на Камчатке мы стали думать об учебе. Успехи и рост по службе у меня были очевидными, а вот с учебой пока ничего не получалось. Хотелось нам с другом поступить в строительное учебное заведение. Много писем об этом мы написали на большую землю. Откуда-то, по-моему из Томска, нам ответили, что на подготовительные курсы, как исключение для демобилизованных воинов, нас могут зачислить. Но наше образование должно быть не ниже восьми классов. И нам пришлось записаться в ученики петропавловской школы для взрослых. Но в ноябре друга направили первым секретарем райкома комсомола куда-то на север Камчатской области - в самый отдаленный район. И я остался один, лишился своего единомышленника. Писал он и убеждал, чтобы я не отступал от намеченной цели, и я продолжал заниматься в вечерней школе.

После окончания восьмого класса попытался выехать в Томск, чтобы поступить на подготовительные курсы, но в направлении мне отказали по причине отсутствия замены. Но пообещали послать меня на учебу в кооперативное учебное заведение при первой же возможности. К этому времени у меня уже был новый друг - Василий Петухов, очень душевный, честный и отзывчивый товарищ, с ним мы сдружились, когда учились в восьмом классе, когда долгими вечерами просиживали за уроками. Работал он в областном совете Осоавиахима начальником отдела, носил военную форму, которая очень ему шла. Я поделился с ним моим горем, что меня не отпускают учиться. "Знаешь что, - сказал он мне. - Хочешь, я тебя устрою в аэроклуб для изучения летного дела? А то что же ты будешь дурака валять, может, что и получится."

Я о такой учебе и профессии никогда не думал и не мечтал. Тогда эти клубы готовили молодежь для поступления в летные училища (школы). "Может, я и не стану летчиком, но каким-то специалистом в этой области стану", - рассуждал я тогда. Думать так у меня были все основания: действительную службу проходил в горнокавалерийских войсках и получил хорошую физическую подготовку и закалку, служба выработала смелость и мужество. "Не всякий летчик, - говорил нам однажды командир части, характеризуя службу кавалериста, - осмелится проскакать на строевом коне через десяток препятствий на учебном манеже, или выполнить некоторые упражнения из класса джигитовки на полном галопе коня". Весь полученный в армии опыт и подготовка позволяли мне поступить в летное училище после освоения учебной программы в аэроклубе.

Дело это тогда было модное и заманчивое для молодежи, и я согласился. Меня зачислили, и я старательно взялся за изучение очень интересной "небесной науки". Занятия проходили регулярно три-четыре раза в неделю в вечернее время. Но потом занятия стали срываться, их ритм стал нарушаться, а во второй половине сорокового года занятия совсем были прерваны, будто бы из-за отсутствия инструкторов по изучению материальной части самолета. Я попросился у своего руководства в отпуск, чтобы узнать на большой земле о возможности учебы. В Томске мне отказали, так как я на прием опоздал. В Центросоюзе я встретился со своим председателем правления Ловенецким Борисом Михайловичем и напомнил ему про обещание послать меня на учебу. При его содействии после сдачи вступительных экзаменов меня направили в двухгодичную школу Центрсоюза во Владивосток.

Город Петропавловск-Камчатский в 30-е годы ХХ века. Фото с сайта: http://www.pkgo.ru/print:photogallery_town_005.html

Петропавловск-Камчатский в начале ХХI века. Фото с сайта: .
http://sdelanounas.complexdoc.ru/100866.html

Я был доволен таким успехом. Однако проклятая война прервала мою учебу, нарушила мирную жизнь советского народа. Девятого июля 1941 года я был призван по закону мобилизации в военное время. Во Владивостоке погрузили нас в эшелон и двинули на запад бить фашистов. Это было совершенно правильно, так как ситуация на западе была критической. Но все же это была ошибка, так как тогда не было никакой гарантии, что Япония не откроет против нас второй фронт на Востоке. И ошибка была исправлена, движение нашего эшелона было остановлено в Чите. Мы простояли сутки, и эшелон вернули обратно. Разгрузили нас на одной из станций Приморского края и распределили по войсковым частям 25-й Армии, которая стояла на боевом дежурстве по охране госграницы в Приморье. Я попал в 125-й батальон связи, который располагался в п. Барабаш.

Здесь мы прошли необходимую военную подготовку и капитально изучили военную технику связи. А в начале 1943 г. батальон перебросили в только что сформированный 141-й полк связи, в 108-й "УР", который располагался в Чугуевском районе Приморского края. Дикая дремучая тайга, стремительные горные реки, словом - типичная глубинка Приморья, граничащая с Манчжурией, где была рассредоточена миллионная Квантунская армия милитаристической Японии. Это была одна из сильнейших в Азии армий. Она была хорошо вооружена и обучена, и готова в любое время напасть на советский Дальний Восток. И не будь здесь, на востоке страны, достаточных советских вооруженных сил, Япония непременно напала бы на нас, чтобы захватить Дальний Восток и помочь Гитлеру. Наши войска были надежным щитом от нападеня японцев.

Японская военщина держала наши части в постоянном напряжении. Японцы бесконечное число раз проводили наглые провокации на границе: обстрелы, вылазки японских пограничников, разведывательные полеты над нашей территорией, захват и потопление наших транспортных кораблей на пограничных реках. Были такие провокации и там, где наши и японские войска находились близко друг к другу. Бывало, заведут японцы сотни танков и сотни тракторов и гоняют их взад и вперед день и ночь, то подходя вплотную к нашей границе, то отъезжая от нее. А у нас боевая тревога. Многие сутки подряд и в зимний мороз, и в осенние дожди, без сна и без отдыха наши солдаты сидели в окопах у телефонных аппаратов, стояли у орудий, сидели в танках - ждали нападения японцев. Это была психологическая война. Такие действия вражеской стороны раздражали наших солдат. Но был строгий приказ - не поддаваться на провокации и терпеливо ждать часа расплаты, часа возмездия за все эти наглые провокации самураев.

В октябре 1942 г. я стал коммунистом. Я хорошо понимал, какая опасность горозит нам, вступившим в партию, на случай поражения нашей армии. В это время обстановка на нашем западном фронте была крайне опасной. Фашисты рвались к Сталинграду, бои шли в самом городе, где было тесно для столь жестоких боев. Японцы выжидали: как только падет Сталинград, так они немедля откроют против СССР второй фронт на Востоке. Таков был коварный план Японии в этой войне по захвату Дальнего Востока и Сибири.

Владивосток, август 1945 г. Солдаты перед отправкой на фронт. Фото с сайта: http://victory.rusarchives.ru/index.php?p=31&photo_id=475

Военные действия на Амуре в 1945 г. Фото с сайта: http://victory.rusarchives.ru/index.php?p=31&photo_id=488

Но этого не случилось, этого не произошло! В результате успешных боев наши войска отстояли Сталинград, перешли в наступление, и фашистская трехсоттысячная армия под командованием фельдмаршала Паулюса была окружена, разгромлена и сдалась в плен. Такой исход боевых действий под Сталинградом и на других фронтах охладил горячие головы японской военщины. Японцы не только прекратили свои грязные провокации против нас, но заметно стали ожидать заслуженное возмездие за свои провокации, начиная со времени их интервенции на Дальнем Востоке, когда они зверски расправились с руководителями советской власти и с военными начальниками. Мы были готовы припомнить им и Хасан, и Халхин-Гол, и все другие враждебные акции против нас.

И такой час расплаты настал после капитуляции фашистской Германии. Япония оставалась единственной воюющей на стороне фашистской Германии страной. Теперь нам предстояло усмирить Японию так, как усмирили ее союзницу - гитлеровскую Германию. В войне с Японией я принимал участие в составе 141-го полка связи 25-й Армии 1-го Дальфронта. Мне довелось быть связистом полевой телефонной связи, так как я проходил службу телеграфистом. Я думаю, что быть на фронте связистом - пожалуй, самая трудная на войне работа. Обеспечивать связью командование в боевой обстановке - дело опасное и непростое.

В ночь на 9-е августа 1945 г. под покровом ночи, под проливным дождем наши войска перешли границу и начали наступление вглубь Манчжурии. Наступление начали без предварительной артподготовки с тем, чтобы не дать знать противнику, его главным силам о нашем наступлении. Японцы оказывали упорное сопротивление: нас обстреливали не только из специальных опорных укрепленных пунктов, но и со всех чердаков, подвалов и других укрытий - стрелял каждый куст. Но к утру сопротивление было сломлено. Наши ударные части прорыва оказались на прочном плацдарме противника, и тут "заговорила" наша артиллерия, обеспечивая наступление войск вглубь Манчжурии.

Воевать в Манчжурии было трудно, хотя воевать везде нелегко, но здесь особенно. Лесистая горная местность, широкие реки, топкие болота и дикая густая тайга, похожая на нашу Чугуевскую. Все это затрудняло наступление наших войск. А прошедшие в канун наступления ливневые дожди еще больше осложнили наступление наших войск. Кроме того, в полосе наступления наших войск была сплошная сеть мощных укреплений, уходящая вглубь Манчжурии на сотни километров. Но, несмотря на это, наши удары по врагу были сокрушительными и неудержимыми. Слишком был велик гнев наших солдат за все злодеяния японцев.

Советская армия в августе 1945 г. вела тяжелые бои в Манчжурии. Фото Г.Самсонова с сайта:
http://warsh.livejournal.com/4130637.html

Картосхема основных направлений удара Советской армии в 1945 г. на Дальнем Востоке. С сайта:
http://www.konkurs.senat.org/article/50.html

Войска фронта успешно громили мощные укрепления противника, его живую силу и технику, продвигаясь вперед на соединение с Забайкальским фронтом, войска которого, преодолевая тяжелый путь через горы Большого Хингана, тоже продвигались вглубь Манчжурии. Где-то в середине августа войска обоих фронтов соединились на центральной Манчжурской равнине, где было можно развернуть нашу мощную боевую технику и дать волю танкам. Было трудно выделить характерные места боев, бои шли всюду, и все они были тяжелыми.

Японцы воевали хорошо, их было очень трудно выбивать с сильно укрепленных позиций. Чтобы избежать лишних ненужных потерь наших солдат, командованием фронта давалось указание нашим войскам обходить такие узлы сопротивления и продвигаться вперед, оставляя специальные части для их уничтожения. И наша испытанная в боях с немецкими фашистами техника делала свое дело: мощные укрепления японцев горели вместе с их смертниками. Кстати, надо сказать, что японцы широко применяли в этой войне подразделения смертников. Эти обреченные самураи действовали небольшими группами. У них были белые нашивки на гимнастерках, вооружены они были легкими автоматами, гранатами и взрывчаткой. В их задачу входило устраивать диверсии, уничтожать нашу боевую технику, узлы связи, живую силу. Но делать это им не удавалось, своей цели они не достигали. Наши охранные подразделения там, где обнаруживали самураев смертников, уничтожали их на месте, так как в плен они не сдавались. В большинстве случаев они сами себя уничтожали - смертники, одним словом.

За две недели боевых действий двух фронтов более трехсот тысяч солдат Квантунской миллионной армии - ее первый эшелон - были разгромлены, а вся армия была рассечена на несвязанные друг с другом части и потеряла боеспособность. А ведь это была лучшая в Японии армия по оснащенности боевой техникой и боевой выучкой личного состава, его преданностью императору. Ее солдаты и офицеры воспитывались в духе преданности своей империи и ненависти к другим народам, и в первую очередь, к советскому народу.

Пленные японцы в 1945 г. Фото с сайта: http://sovetunion.moy.su/forum/5-8-3

Обращение И.В. Сталина по поводу победы над Японией. Фото с сайта: http://pohodd.ru/gal/v/Voennyj_albom/ot_kremly/1503.jpg.html

На вооружении Квантунской армии, как сообщалось в нашей печати после войны, было: 6640 орудий и минометов, более 1200 танков, около 2000 самолетов и много военных кораблей. Так что перед нами тогда был очень сильный, опытный и коварный противник. И несмотря на это, Япония в Манчжурии была повержена за 24 дня. Второго сентября 1945 г. японское правительство подписало акт о капитуляции.

Япония разделила участь своего союзника - фашистской Германии. Наши войска освободили Манчжурию, Северную Корею, Курильские острова и Южный Сахалин. Япония еще никогда не имела такого поражения, как в этот раз, она потеряла все плацдармы и военные базы, с которых в течение многих лет готовила нападение на Советский Союз. Потери ее были огромны. Только территория Манчжурии, на которой были расквартированы части Квантунской армии, имела площадь, равную площади Германии, Испании и самой Японии вместе взятых. Это была вторая победа Советского народа во Второй Мировой Войне. Сражения с Японией на Дальнем Востоке, по мнению военных специалистов, занимают одно из важнейших мест среди сражений этой войны.

Почти год спустя после окончания войны в мае 1946 г. я демобилизовался. Определенный контингент наших войск был задержан правительством для для охраны порядка, после войны могли быть провокации. Я пробыл в действующей армии 1780 дней и ночей с июля 1941 по май 1946 гг. После демобилизации я приехал во Владивосток, чтобы получить направление на Камчатку, больше никуда я не хотел. В Камчатку я был влюблен, это край моей незабываемой молодости. Там, в областном центре Петропавловске-Камчатском, я проработал более 4 лет. У меня там оставалось много добрых людей, знакомых по службе, работе, близких мне друзей среди молодежи. Встреча с ними была для меня всего дороже.

На Камчатке я дважды был очевидцем извержения вулкана недалеко от Петропавловска. Это было неповторимое, фантастическое, грандиозное и красивое зрелище. Извержение смотрели все жители Петропавловска. Багровый свет фонтанирующей лавы освещал ночью местность на большом расстоянии вокруг. Огненный столб огромной высоты в три или четыре километра стоял над вершиной вулкана, словно огромный факел, зажженый стихией в честь каких-то необычных торжеств Земли.

Извержение вулкана на Камчатке. Фото с сайта:
http://www.kuban.aif.ru/crime/news/29136

В жерле вулкана на Камчатке.
http://apparent.bestpersons.ru/feed/post8010991/

В 1937 г. я с группой альпинистов, среди которых были вулканологи, сделал восхождение на Авачинскую сопку- вулкан. Ученые считали этот вулкан недействующим - "уснувшим", и мы смело шли на его вершину. Подъем был трудным, шли мы медленно по сплошным камням - застывшей лаве, часто делали привалы, чтобы сохранить и восстановить силы. Достигнув вершины, мы увидели, как коптит земной тайник. Хотя это копчение просматривалось и снизу, но только тут мы увидели этот тайник Земли воочию и в более страшном виде.

Подъем экспедиции на камчатский вулкан. Фото с сайта: http://thebestofrussia.ru/profile/1194

Жерло камчатского вулкана, вид с вертолета. Фото А. Лебедева с сайта:
http://zubok.org.ua/Kamchatka201008/story.html

Из стен кратера со страшным свистом и шипением выделялись вулканические газы, словно из громадного паровоза, выпускались излишки пара под большим давлением. Сам кратер был похож на большую яму, глубина которой была метров сто, а ширина (диаметр) составляла примерно столько же. Стенки кратера были ровными, книзу сходили на конус.

Из 12 человек участников восхождения на дно кратера спускались только шесть - тех, кто был способен пробыть в противогазе минимум полтора часа. В эту шестерку включили и меня как воина-кавалериста, недавно мобилизованного из Красной Армии. Спускались мы в кратер в противогазах по двум специальным канатным лестницам, прочно закрепленным железными креплениями на вершине вулкана.

На дне этой чудовищной ямы находиться было не совсем приятно. Под ногами ощущалась какая-то неприятная пустота, готовая провалиться в бездну. Стены кратера наводили страх и ужас, как будто в них был заложен бикфордов шнур, который вот-вот исполнит свое страшное дело, и вулкан взорвется. Небо через этот газ и чад едва просматривалось. Мы находились в какой-то страшной душегубке, в которой без противогаза не выдюжить. Понятно, что в этом обреченном опасном месте долго находиться мы не могли. Две девушки вулканолога произвели необходимые исследования стен и дна кратера, сделали записи в своих журналах, отобрали образцы вулканической породы, и мы поднялись наверх и поспешно двинулись в обратный путь. Каждому из нас было не по себе от увиденного, особенно тем, кто побывал на дне кратера.

Восхождение на сопку мы начали ранним утром, а спустились к подножью поздно вечером. Весь световой июльский день был посвящен этому интереснейшему и незабываемому событию, которое удается увидеть не каждому путешественнику. Какая высота сопки, не помню, наверное, как многие вулканы Камчатки - более 3000 м н.у.м. На самой вершине этой сопки ощущалась неприятная пустота выжженной земли - такая, как и на дне кратера. Только в кратере было жарко ногам, но мы одевали специальную обувь. К подножью сопки и обратно нас доставили на автобусе.

В Камчатском совете по туризму нас встречали как героев, не только преодолевших подъем на вершину и спуск с вулкана, но и побывавших на дне кратера. Это действительно был героический поступок смелой шестерки, осмелившейся побывать на дне огнедышащей Ямы. Так писали о нас тогда в газете "Камчатская правда". Однажды космонавта Леонова спросили, не страшно ли было ему, когда он вышел из своего корабля в открытый космос. Он ответил: "Я тогда не думал об этом". Так было и у нас: когда мы спускались на дно кратера, то не думали, что это опасно, а вот когда поднялись наверх, то об этом подумали. Подумали об этом, когда огненная лава менее чем через полгода взметнулась в небо столбом огромной высоты. Каждый из нас тогда подумал, что мы могли бы ангелами улететь на таком огненном столбе в небесную высь.

И вот недействующий уснувший вулкан, как тогда считали вулканологи, таил в себе огромную силу земного раздражения. В 1938 г. он выхлопнул из своего жерла (того, в котором мы полгода назад находились) огненную мощь жидкой лавы. В 1939 г. извержение повторилось с такой же силой. В обоих случаях извержения происходили зимой и ночью. В этом, несомненно, есть какая-то природная закономерность. Фантазеры тогда об этом толковали так: "Вулкан извергается ночью, чтобы дальше было видно эту страшную крематорию природы. А извергается зимой потому, чтобы несколько согреть остывшие окрестности, в холодном воздухе ученые могли подойти ближе к огнедышашему вулкану и наблюдать извержение". По-существу, так и было: огненный столб освещал большую площадь вокруг. Ученые ставили палатки на таком расстоянии, чтобы тепло, идущее от вулкана, не было слишком большим, чтобы можно было вести наблюдения.

Извержение вулкана на Камчатке. Фото с сайта: http://katyaburg.ru/

Вулканическая бомба. Когда-то эта "капля" вылетела из жерла вулкана. Фото с сайта: http://www.abrasive.ru/tur/kamchatka_2005/index5.html

Первоначально из вулкана извергалась густая темная масса, похожая на грозовую тучу, только эта была страшнее. Она состояла, как писали ученые, из мелко раздробленных камней, пара и газов. Эту тучу пронизывали непрерывные мощные электрические разряды - молнии, как во время сильных грозовых дождей. Мы в это время небольшой компанией возвращались с последнего сеанса кино, стало быть, после 24 часов. Прошли половину пути к дому по льду озера и были удивлены увиденным: на Камчатке, зимой, в заснеженных горах идет дождь и активно сверкают молнии. Ночью это было невероятное зрелище. Но громовых ударов слышно не было. Мы долго стояли и смотрели на это необычное явление природы. Вокруг собралось много любопытствующих. Затем туча спенилась большим заревом, все поняли - идет извержение вулкана Авача.

Извержение вулкана на Камчатке. Фото с сайта: http://soratniki-online.ru/Blog/ViewPost.aspx?PostID=3987

Мистерия огня. Извержение вулкана ночью. Фото с сайта: http://www.liveinternet.ru/users/iskrulik/post106369477/

Лава из вулкана не вытекала через край, а ее столбы рвались в небо: это был именно столб раскаленного расплавленного вещества пятикилометровой высоты, излучающий много света и тепла. Казалось, что этот столб может обогреть все небо - такое гигантское было зарево. К счастью, людей в зоне извержения не было, и никто не погиб. Но у подножья сопки были заготовлены дрова для населения города и сделаны срубы для строительства домов. Все это извержением вулкана было разбомблено в щепки. Извергались вулканические бомбы размером с большой самосвал, писала тогда местная пресса. Этой бомбежкой был посечен лес и уничтожена растительность.

Трудно поверить, что эти громадные камни, писали наблюдатели, со скоростью снаряда вылетали из кратера на большую высоту и с силой обрушивались потом на землю, наводя страх и ужас на все живое. Кроме зарева света, над вулканом во время извержения стоял непрерывный гул, напоминающий отдаленный непрерывный гром.

Обитатели леса задолго чувствуют извержение вулкана, но они не торопятся уходить из зоны бедствия. Медведей видели возле вулкана, когда благоразумнее было бы им уйти в другое более безопасное место. Звери и птицы держались привычных им мест обитания и не спешили их покидать. Потому много их при извержении погибло. Так писали об этом исследователи.

На Камчатке много вулканов, озер и рек, вода в которых подогревается внутренним теплом Земли. Поэтому зимой там можно встретить много водоплавающней птицы, которая не улетела в теплые края. Она кормится в этих незамерзающих, теплых водоемах, в которых находит корм. Таким большим горячим источником является Паратунка - замечательное место для отдыха горожан и жителей близлежащих поселков летом и зимой. Об этом месте часто говорят по радио, пишут в газетах, его показывают по телевизору. Искупаться зимой в теплой озерной воде вообще-то действительно здорово.

А как хорошо, закутавшись в тулуп, покататься на собачьих или оленьих упряжках, или с ветерком прокатиться по заснеженной тундре на аэросанях. Это такая романтика! Да и вся жизнь на Камчатке тогда была романтичной. Сказочная красота делала этот край особо привлекательным. Иностранные капитаны дальнего плавания, заходившие в порты Камчатки, писали, что Камчатка в период цветения напоминает им самые райские уголки мира. Ну а повышенная против Большой Земли зарплата и льготные дешевые цены на все товары делали жизнь на Камчатке просто зажиточной.

Поэтому от жизни и работы на Камчатке в областном центре Петропавловске с его теплым летом, глубокими снегами зимой, мягким морским климатом, вулканами, которые мне приходилось наблюдать, у меня остались самые незабываемые впечатления. Как бы я хотел, чтобы эти строки памяти прочли те, с кем я тогда стоял на льду озера во время извержения вулкана после посещения кинофильма. Таких друзей, как Василий Тешуков, царство ему небесное, у меня больше уже не было. А дослужился он до заместителя председателя Облисполкома.

"Камчатка - это краешек земли, суровый, продуваемый всеми ветрами с Тихого океана, но прекрасный," - так пишут путешественники. Тот, кто хоть однажды побывал на Камчатке, тот навсегда запомнит просторы тундры, пики вулканов, фонтаны гейзеров, озера и ручьи, не замерзающие в самые лютые морозы. Камчатка простирается на 1200 км, площадь ее 370 тысяч квадратных километров. Два горных хребта тянутся вдоль нее, а между ними ними - равнина, покрытая хвойными лесами, долина реки Камчатка. Южная Камчатка - один из самых штормовых районов планеты. Ураганов силой более девяти баллов здесь бывает более 90 в году. Это особая земля. Летом величественны убеленные снегами вершины вулканов. Здесь около 30 действующих вулканов, из них Ключевская сопка - высочайший в мире, высота его 4750 м н.у.м. Сотни горячих источников - ручьев и даже рек, тысячи медведей, на море очень высокие приливы, которые в Пенжинской губе достигают 15 м.

Камчатка. Фото с сайта: .
http://www.agritourism.ru/node?page=39

ХХI век. Новые микрорайоны Петропавловска-Камчатского. Фото с сайта: http://travel.ria.ru/photo/20101021/222823559_17.html

И вот на этом краешке земли я прожил более четырех лет. Этот небольшой краешек был самым цветущим в моей жизни, это были лучшие годы. Я тогда хорошо помогал и отчему дому. Но вот чем старше становишься, тем острее понимаешь, какую силу имеют в душе впечатления юности. Точнее, такую силу они обретают со временем - с годами прожитой жизни. В самом деле, мог ли я тогда думать, что спустя полвека с необычайным восторгом буду вспоминать о жизни в молодые годы на Камчатке, об отдельных событиях и эпизодах, участником которых мне приходилось быть. Это не только восхождение на вулкан и спуск в кратер, это и прогулочные катания, закутавшись в тулуп, по студеным просторам в дни национальных праздников на собачьих и оленьих упряжках, на аэросанях. Помнятся выезды с компанией на воскресные дни с ночевкой за город, занятные игры, ночные костры под звездным небом. Не забыть мне учебу в аэроклубе и кратковременные полеты на самолете в период этой учебы.

Сейсмостойкие дома в современном Петропавловске-Камчатском. Фото с сайта: http://sdelanounas.ru:8080/blogs/10597/

Фото с сайта: http://kamfotos.ru/photo/lica_kamchatki/pk49/47-0-237

В окрестностях Петропавловска зимой на лыжах раздолье. Снега выпадает столько, что иногда он скрывает целиком деревья на склоне, мчись - и ничто тебе не мешает. Однажды я так и мчался, но очевидно, зацепился за макушку дерева и так упал, что Василий еле меня вытащил из снега - так глубоко я в него зарылся и был не в состоянии сам выбраться и самостоятельно двигаться. Я тогда вывихнул ногу. Надвигалась морозная ночь, ситуация складывалась тревожная. Мы спарили мои лыжи, набросали на них еловых веток, и Василий Яковлевич тащил меня, а я, несмотря на боль, помогал ему, отталкиваясь палками. Поздно вечером мы добрались до нашего жилья.

А однажды мы с ним попали в еще большую беду, когда охотились с лодки на перелетную птицу - на уток. По нашей неосторожности лодка перевернулась, и мы оказались в ледяной воде. Это было ранней весной. Наше счастье, мы были недалеко от берега и возле самого берега было мелко. Тем не менее, мы еле выбрались, помогая друг другу. Хорошо, что нас с берега заметили добрые люди и сообщили в скорую помощь, которая быстро приехала и доставила нас в больницу, где нас отхаживали недели две, пока не предотвратили воспаление легких. Ну а про все другое, пожалуй, и не стоит говорить. Можно только сказать, что красивая была жизнь, забыть о ней никак нельзя.

Но несмотря на мое желание после войны поехать на Камчатку в город Петропавловск, где я жил и работал до войны, мне это не удалось, о чем я очень жалел. В конторе Дальневосточного отделения Центросоюза во Владивостоке, куда я приехал за направлением, сказали мне, что отдел мой в Камчатском облрыболовпотребсоюзе во время войны был упразднен и что там "неведомо что могут предложить, если Вы туда вернетесь. А мы получили указание из Москвы, что в скором времени будет организован Курильский облрыболовпотребсоюз по обеспечению торговлей населения Курильских островов. Люди там будут нужны, вот туда мы вас и трудоустроим на должность начальника отдела, - сказал мне управляющий. - А пока поработайте у нас старшим экономистом". Предложение управляющего мне показалось резонным, и я согласился, не захотев рисковать с Камчаткой. Тем более что побывать там, встретиться с друзьями, посмотреть на жизнь на Камчатке после войны я смогу и поехав туда, когда буду работать на Курилах. Так я и решил.

Как известно, в результате поражения Японии в войне Советскому Cоюзу были возвращены его исконние земли - Южный Сахалин и Курильские острова. Вот на базе этих земель и намечалось создать самостоятельную Курильскую область. В связи с этим во Владивостоке был создан Курильский облрыболовпотребсоюз, с последующим переездом его на Курильские острова. Меня перевели на должность начальника планового отдела. Я тогда был уверен, что непременно побываю в Петропавловсе-Камчатском, но эта мечта, как и многие другие, не сбылась.

Год мы жили во Владивостоке и получали двойную "курильскую" зарплату. После тщательного изучения экономики Курильских островов Правительство признало нецелесообразным создавать отдельную Курильскую область как не имеющую для этого достаточной материальной базы. Курильский рыболовпотребсоюз был ликвидирован с последующей передачей его функций Сахалинскому Облрыболовпотребсоюзу. Для передачи товарных и материальных ценностей, а также производственно-торговых зданий была создана комиссия (ликвидком). Меня включили в эту комиссию. Во время работы комиссии мне пришлось дважды по делам побывать в Южно-Сахалинске. В то время я был хорошо осведомлен о работе и жизни в Южно-Сахалинске. После окончания работы ликвидкома меня откомандировали в распоряжение Правления Сахалинского Облрыболовпотребсоюза (с моего согласия). В направленииот 5 мая 1947 г. говорилось, что в связи с ликвидацией Курильского Облрыболовпотребсоюза и окончанием работы ликвидкома, "направляется в ваше распоряжение начальник планового отдела Харитонов Петр Матвеевич для использования его на работе в своей системе". С таким мандатом я отплыл из Владивостока в Южно-Сахалинск через порт Корсаков.

Южно-Сахалинск. Фото с сайта:
http://yuzhno.sakh.ru/photos/main/list147/339022

Южно-Сахалинск в 50-е годы ХХ века. Фото с сайта: http://liandrig.narod.ru/photog_hist.html

Назначили меня заместителем начальника планового отдела Сахалинского Облрыболовпотребсоюза. Период был организационный. После изгнания японцев из Южного Сахалина и Курильских островов здесь формировался партийный аппарат, органы советской власти. Создавались промышленные, транспортные, строительные, бытовые и другие предприятия, организации и учреждения образования и медицины как в центре, так и в районах области. Работы было невпроворот и работать приходилось не считаясь со временем. Это стало правилом моей дальнейшей жизни.

Включился я в эту работу в полную меру своих сил и знаний, а для того времени я был подготовлен неплохо. Помогало мне безграничное желание работать честно и добросовестно. Это было и остается главным для человека, где бы он ни трудился. Скоро я вошел в число лучших работников областного аппарата и пользовался авторитетом. Партбюро рекомендовало меня поступить в Университет политических знаний при обкоме партии. Закончил я этот университет в мае 1951 г., проучившись два года в вечернее время. Весной этого года все села Южного Сахалина после вывоза японцев и части корейцев в основном уже были заселены русскими переселенцами. Шла организация колхозов и совхозов.

Петр Матвеевич Харитонов с женой Матреной Игнатьевной в 1947 г.

Однажды меня вызвал заместитель председателя правления по кадрам, который был и секретарем нашей партийной организации, и сказал, что из Обкома партии пришло указание послать одного человека от Облрыболовпотребсоюза на пост председателя правления одного из колхозов. Была тогда такая практика, когда из городов в деревню посылались люди на руководящую работу. "Правление утвердило Вашу кандидатуру на этот пост как наиболее подготовленного работника для работы в деревне. Согласны ли Вы работать в сельском хозяйстве?", - сказал он мне. Вопрос этот не простой, мне нужно было бы посоветоваться с семьей, подумать. Я сейчас не могу объяснить свою поспешность в этом деле, - не посоветовавшись дома, я дал согласие. Но когда я об этом сказал дома, то жена категорически заявила: " Если ты хочешь, то поезжай, а мы не поедем в деревню, да еще в Сахалинскую, хватит мне военного горя."

На следующий день я сообщил, что семья не согласна ехать в деревню, а один я поехать не могу. Мой шеф страшно разгневался и с некоторой нервозностью сказал: "Теперь идите в Обком партии и сами доложите, по какой причине Вы не можете поехать, поскольку Вашу кандидатуру мы уже сообщили туда." В обкоме партии с моей уважительной причиной согласились и отменили мой выезд в деревню, указав мне на мою необдуманность при принятии решения ехать. Так жена избавила меня от труднейших условий и необходимости работать в Сахалинской деревне. А в октябре того же года из Центросоюза поступило другое указание - направить одного человека на шестимесячные курсы повышения квалификации плановых работников областных, краевых, республиканских потребсоюзов при Высшей Школе Центросоюза в Москве. Правление на эти курсы направило меня.

Послевоенный Южно-Сахалинск. Фото с сайта: http://liandrig.narod.ru/photog_hist.html

Южно-Сахалинск в начале 50-х годов ХХ века. Фото с сайта: http://liandrig.narod.ru/photog_hist.html

Харитонов Петр Матвеевич в 50-е годы

П. М. Харитонов

Семья П.М. Харитонова

После окончания занятий в мае 1952 г. нас всех, слушателей курсов, пригласили на беседу в Центрсоюз, беседовал с нами сам председатель правления Иван Сергеевич Хохлов - старейший кооператор, член ЦК партии, очень умный и культурный человек. Он пользовался большим авторитетом в Правительстве и был приравнен к шести важнейшим министрам по установлению персональных окладов. Он сказал нам: "Вы - практические работники, и мы вас ценим, но этой теретической подготовки, которую вы у нас получили за короткое время, недостаточно, чтобы на местах возглавлять плановую работу. Поэтому, приехав каждый на свои места, вы должны каждый для себя определить пути дальнейшего углубленного изучения планово-экономической работы. Вы должны иметь диплом - основной документ об окончании либо высшего, либо среднего специального заведения, ибо послевоенное развитие нашей экономики идет быстрыми темпами, стремительно. И в таких условиях не повышать свои теоретические знания- значит оказаться позади впереди идущих, со всеми вытекающими из этого последствиями".

Короткая речь Министра оказала на всех слушателей вразумляющее воздействие. Некоторые слушатели до своего отъезда оформили вступительные экзамены в Московский техникум Центросоюза. Я же воздержался и поступил, пожалуй, правильно в смысле возможных изменений на работе. Так оно и случилось. Когда я приехал домой, то меня правление утвердило начальником Отдела труда и зарплаты облрыболовпотребсоюза. Такое назначение для меня было крайне нежелательным. Я пытался отказываться, но мне было сказано, что начальник планового отдела поработает без заместителя, да и вообще мы эту должность сократим за ненужностью. "А вот Отдел труда и зарплаты у нас в большом минусе, требуется выводить его из этого состояния. Отдел этот очень важный, организующий труд и контролирующий его оплату, руководитель отдела должен быть авторитетным. Посылая вас на курсы, мы имели в виду поставить вас на эту должность", - сказал мне в заключении беседы Председатель правления.

Южно- Сахалинск в 2010 г. Фото с сайта: http://www.bigcatalogphotos.ru/countries-and-cities/europe/russia/yuzhno-sakhalinsk/photo-6-yuzhno-sakhalinsk-russia.html

Южно-Сахалинск зимой. Фото с сайта:
http://www.vartovchonok.ru/forum/viewtopic.php?p=21784

Я отчетливо себе представлял, что этот участок работы будет не из легких, отдел был многотрудным. По организационной структуре отдел был многоотраслевым подразделением с численностью работающих в этой системе более десяти тысяч человек, со сложной и разносторонней оплатой труда. Чтобы вывести его из упадка и создать ему должный авторитет, потребовалось много усилий и времени. Уж очень много было нарушений в организации труда и его оплате. Допускались приписки и завышения объемов выполненных работ, производились незаконные доплаты многим категориям работников за работы, входящие в круг их основных обязанностей, выплачивались незаконные незаработанные премии, завышались ставки и оклады, расценки на выполненные работы, содержалась сверхплановая численность в организациях и предприятиях, были и многие другие нарушения трудового законодательства. Все это вело к большим переплатам и перерасходу фонда заработной платы.

Когда я вошел в курс всех этих неприглядных дел, я не мог спокойно спать, на меня все это действовало угнетающе, словно это все я натворил. Мне предстояло в срочном порядке разобраться со штатами управленческого персонала по кооперативным организациям и предприятиям, разобраться со ставками и окладами, и все это привести в соответствие с установленными нормами и нормативами. Предстояла колоссальная работа по ломке противозаконных привычек. Эту работу было нельзя сделать одним махом. И вот эту работу и ответственность возложили на меня. Кроме того, надо было выполнять и текущую работу отдела, решать много вопросов по службе. Работа по наведению порядка в организации труда и его оплате не укладывалась в урочное время, приходилось работать допоздна и в выходные дни.

Южно-Сахалинск зимой утопает в снегу. Фото с сайта:
http://stalker.krsk.ru/2001/03/28.asp

В окрестностях города Южно-Сахалинска. Дорога в г. Холмск. Перевал

Плохо было и с кадрами. Грамотных экономистов в нашей системе тогда было мало, приходилось работать с неграмотными. Часто приходилось выезжать в командировки самому и на месте устранять бесчисленные нарушения, учить своих коллег, как не допускать таких нарушений, как осуществлять контроль за оплатой труда и расходованием фонда зарплаты и своевременно устранять вскрытые нарушения. А возвратившись из командировки, вечерами писать дополнительные указания и разъяснения по всем вскрытым нарушениям. Так вот приходилось наводить порядок в оплате труда в многоотраслевой системе.

Осенью 1952 г. Облрыболовпотребсоюз и другие организации области постигло стихийное бедствие. На Северных Курилах цунами смыло город Северо-Курильск и ближайшие населенные пункты и поселения. Всех спасенных людей вывезли из зоны бедствия и разместили где только возможно в районах Сахалина и в самом Южно-Сахалинске. Люди остались без крова и средств к существованию. Нам предстояло в самые короткие сроки произвести расчеты по зарплате с людьми, работавшими на предприятиях торговли, общественного питания и другой кооперативной деятельности в зоне бедствия. Для этого Правлением была создана комиссия, председателем которой назначили и утвердили меня как ведающего вопросами труда и зарплаты. Это была очень сложная и ответственная работа. Надо было каждому определить объем зарплаты за отработанное время, а документов для таких расчетов не было, все смыло море. Приходилось при расчетах использовать особые методы, изобретая их на ходу.

Вид на портовую часть Северо-Курильска, тут находился весь город до цунами 1952 года. Picture by Victor Morozov: http://rdfr.photosight.ru

Информация из Википедии (http://ru.wikipedia.org/wiki/):

Цунами в Северо-Курильске произошло около 5 часов утра 5 ноября 1952 года и повлекло за собой разрушение нескольких населённых пунктов Сахалинской и Камчатской областей. Цунами было вызвано мощным землетрясением (по разным источникам колеблется от 8,3 до 9 магнитуд), которое произошло в Тихом океане на час раньше, в 130 километрах от побережья Камчатки. Три волны высотой до 15-18 метров уничтожили город Северо-Курильск и нанесли ущерб ряду прочих населённых пунктов. По официальным данным, погибло 2336 человек. Население Северо-Курильска до трагедии было примерно шесть тысяч человек. Северо-Курильск был пробуждён землетрясением, некоторые здания были повреждены. Через час после землетрясения пришла первая волна. Большинство жителей спаслись на близлежащих холмах и вернулись в посёлок, не ожидая последующих волн. Вторая - самая высокая - волна застигла людей врасплох и уничтожила остававшиеся здания. Третья (последняя) волна была самой слабой. Сильные колебания уровня океана были отмечены в течение всего дня 5 ноября в 700-километровой зоне побережья. Самые высокие волны после цунами были отмечены в бухтах Пираткова (10-15 метров) и Ольга (10-13 метров) на Камчатке. В Северо-Курильске была проведена спасательная операция при помощи самолётов и всех доступных судов. Затем значительная часть населения была эвакуирована на Сахалин, а посёлок был отстроен заново. Одним из участников ликвидации последствий цунами был Аркадий Натанович Стругацкий.

Об этом предпочитают молчать. Цунами в Северо-Курильске на острове...
http://www.rusichi-center.ru/e/1224327-tsunami-v-rossii-smyit-severokurilsk-video

Северо-Курильск, 1952 год. Вторая волна цунами. Автор снимка неизвестен. Взято с сайта: http://strana.ru/journal/2615189

Все расчетные данные оформлялись протоколом, который подписывали члены комиссии. К этому протоколу прилагались три свидетельские показания, подтверждающие оплачиваемую работу данного работника. Что было возможно, то сверяли с прежними отчетными данными. Таким путем мы расчитали более 2 тысяч работников, занятых в кооперативной системе. За эту работу, выполненную в установленные сроки и при отсутствии жалоб, Правление премировало каждого члена комиссии месячным окладом. Но работали мы все не считаясь со временем.

После таких тяжелых последствий встал вопрос: а следует ли завозить людей обратно в Северо-Курильск. Год решался этот вопрос. За это время ученые исследовали и проанализировали причины возникновения такого необычного явления и столь мощного толчка в глубинах океана, в результате которого случился столь сильный выброс воды на сушу. Связались с японскими учеными, которые не совсем искренне высказались по этому событию, по этой тайне природы. Но все же удалось выяснить, что такие толчки на дне океана бывают в среднем один раз в 50 лет и более. Не будет же остров пустовать столь длительное время. Это может вызвать выпады с японской стороны, что Советы могут использовать острова только в военных целях. Правительство решило вновь заселить остров, подвергшийся цунами. Но на этот раз жилье стало возводиться не на равнине, где был город Северо-Курильск: строительство переместили на сопку с таким расчетом, что даже 50-ти метровая волна не достигнет жилья и социально-бытовых и торговых предприятий и складов. Внизу, на месте смытого волной города, построили небольшие цеха по распиловке леса и обработке пиломатериалов, по изготовлению мебели и другие производственные мастерские с небольшим числом работников и недорогостоящим оборудованием.

П.М. Харитонов во Владивостоке в 1978 г.

П. М. Харитонов в Кисловодске. 1973 г.

Завоз людей на Северные Курилы начался спустя год после катастрофы. И как ни странно, но когда прежние жители Северных Курил узнали об этом заселении, то многие из них поехали туда снова. В связи с переселением мне добавилось много новых забот и хлопот. Надо было готовить материалы по организации и оплате труда. А позже пришлось и самому поехать туда, чтобы на месте все посмотреть и знать, как организован труд во всех кооперативных предприятиях. У нас были Рыбкоопы и на других Курильских островах - Средних и Южных. Там не было такой катастрофы, но их тоже надо было инспектировать хотя бы для того, чтобы узнать, какое наследие оставила Япония. Я тогда понял, что наследие это было плохое. Каждая такая поездка была связана с длительным пребыванием на островах. Передвигаться с острова на остров приходилось морем.

Сложная обстановка на работе и катастрофа и ликвидация ее последствий не давали мне возможности поступить на учебу согласно наставлению Председателя Центросоюза. Только в 1957 г. я сдал вступительные экзамены в Хабаровский торгово-экономический техникум Центросоюза. Полный курс этого техникума окончил в 1961 г., на освоение учебной программы ушло 4 года, прямо длжен сказать, что работать и одновременно учиться - это трудное дело, а при моей чрезмерной загруженности на работе вдвойне трудное. Но несмотря на это, учебную программу я освоил с неплохими результатами. В выписке из экзаменационных ведомостей к диплому я имел 10 четверок и 5 пятерок, а госэкзамены сдал с двумя пятерками и одной четверкой. Из этого видно, что потрудился я неплохо.

Кроме учебы, как коммунист принимал активное участие в общественно-политической жизни коллектива. Долгое время вел кружок с коммунистами, не имеющими достаточной политической грамотности, неоднократно избирался членом партбюро, был бессменным членом профсоюзного комитета и заместителем его председателя. Работал в группе Народного контроля и в добровольной дружине по охране общественного порядка. Кроме того, состоял в агитколлективе и принимал активное участие в его мероприятиях. Все это отнимало много личного времени.

По службе дела у меня шли тоже неплохо. Меня всегда выбирали на съезды потребительской кооперации области. Был я и членом Совета Облрыболовпотребсоюза, постоянным членом комиссии по подведению итогов соцсоревнования между кооперативными организациями и их предприятиями. Всегда приглашался на предприятия хозяйственного актива области, а также на собрания Областного Актива работников госторговли и потребительской кооперации. Как видно, я был всегда в гуще работы среди впереди идущих.

Медаль "Затрудовое отличие". Изображение с сайта:
http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/157735

Знак "Отличник Советской потребительской Кооперации". Фото с сайта:
http://www.aucland.ru/marktApi?item=670999

Медаль "За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина". Фото с сайта:
http://marketrist.narod.ru/medals/100letLeninu.htm

В связи с моим пятидесятилетием и хорошими финансовыми показателями на работе, отсутствием нарушений штатно-сметной дисциплины в оплате труда и отсутствием перерасхода фонда заработной платы Правление представило меня к награда медалью "За трудовое отличие". Но в Центросоюзе решили наградить меня другой наградой, присвоив мне звание "Отличник советской потребительской кооперации" с вручением нагрудного знака. Конечно, это не одно и то же, медаль считается правительственной наградой, а эта так себе - "семейная" - награда ведомственного значения. Но Центросоюз тогда придавал этой награде большое значение, по первости она создавала награжденному определенный авторитет, а потом про нее и совсем забыли. Она стала даже и потомкам не нужна.

В 1969 г. в местной газете была опубликована статья "Награды ветеранам". В ней говорилось, что за добросовестную работу в потребительской кооперации области в течение 20 лет и более Правление Облрыболов потребсоюза и Обком профсоюза наградили почетными грамотами и памятными подарками группу работников областного аппарата, в том числе Харитонова Петра Матвеевича - начальника Отдела труда и заработной платы. В 1970 г. меня наградили "Медалью за доблестный труд и в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина". Эта награда выражает трудовую характеристику человека, его доблесть, достигнутую в труде, и эта награда стала венцом моей работы в потребительской кооперации, где я проработал более 40 лет, из них в Сахалинском Облрыболовпотребсоюзе более четверти века. За это время я не имел ни одного административного взыскания, что говорит о моей безупречной работе. В своем послужном списке имею 10 поощрений. Наградой является и то, что мне в 1963 г. предоставили благоустроенную трехкомнатную квартиру. Учитывая большой дефицит жилья в то время, это была большая награда.

Но если бы я работал в сфере производства, я имел бы более авторитетные награды. Я знал, что многие мои знакомые, работавшие на железной дороге и на других производственных предприятиях, были награждены за свой доблестный труд Орденом "Знак почета" и медалями "За трудовое отличие", "За трудовую доблесть". А работники сферы обслуживания, торговли и других отраслей, сидящие в аппаратах правления, не пользовались, да и сейчас не пользуются должным авторитетом. Потребительская кооперация была авторитетной в 30-е годы. Тогда аппарат управления был маленьким, ощущался некоторый дефицит в специалистах. А теперь этих специалистов "хоть пруд пруди", и аппарат у нас стал очень велик. Только благоразумие может поправить это ненормальное положение.

Южно-Сахалинск, 2011 г. Правнучка Петра Матвеевича Полина учится в университете в Санкт-Петербурге

На даче в Южно-Сахалинске. Правнук Петра Матвеевича Максим - житель города Южно-Сахалинска. Учится в школе

Человек должен думать о самом важном для себя и для других, отбрасывая все пустые заботы. В этом смысле юность, быть может, самый трагичный возраст. Для того, чтобы совместиться с миром (прийти с ним в равновесие), всякий человек проходит - кто более, кто менее - мучительный путь адаптации. У меня этот путь был мучительным не более, но и не менее, чем у других. Именно в этом трагичном возрасте я покинул в октябре 1930-го года отчий дом и более полувека прожил вдали от родных мест, от друзей детства, от своих родственников. Теперь на закате жизни я решил описать прожитую мной жизнь с тем, чтобы мои родные, друзья, оставшиеся в живых односельчане имели бы о ней четкое представление.

Послесловие

Жизнь бесконечно глубока и многообразна. Так хорошо было в детстве летом в поле. Трещат сотни навидимых кузнечиков, звонкими голосами заливаются в небе жаворонки, волнуется золотистая рожь, синеет молодой овес, белеет цветущее поле гречихи, а подальше от дороги поспевает кудрявый горох. Чего только не увидишь и не услышишь летом в селе. Вот красуется белая береза, дрожат словно от холода листочки у осины, а коренастый дуб шатром распустил свои вырезные листья, красуются белые соцветия ландыша, а в траве краснеют первые душистые ягоды земляники. Где-то стучит крепконосый дятел, отчитывает годы бездомная кукушка.

Красивы широкие луга, поражает красота цветов и разноцветных бабочек. А вечером над лугами прокричит неведомая птица: "спать пора, спать пора", опьяняет аромат разнотравья, вводит человека в гипнотическое состояние. Хочется прилечь и заснуть, а проснувшись, написать.

Пусть мне люди скажут что угодно,
Все равно, что видел, обниму.
Мне в краю родимом так свободно,
И легко здесь сердцу моему.

О красоте природы много написано замечательных произведений, а я хочу привести только два, в честь памяти моей о жизни в родных местах.

Гимн хлебному полю

Как жарко пахнет рожь в июле,
Как дружно колосится рожь
В тоске стрекоз, шмелином гуле
Ты в полевую рожь идешь.
Уйдишь в зеленую траншею,
Где зноем дышит благодать,
Где колос к колосу - по шею,
И горизонта не видать.
Вот ветром облако качнуло,
Тропа замкнулась как силок.
Тебе в глаза синеет синий,
Как откровенье василек.
Зеленым усом колос колко
Прошелся по твоей щеке.
Перебежала перепелка
Через тропу невдалеке.
И над тобой стрижи как пули
Мелькнули через зыбкий зной.
Как жарко пахнет рожь в июле
Истомой, зрелостью земной.
Как светел Мир!
Как воздух сладок!
И ты его захлебом пьешь.
И нет обид. И нет загадок.
Есть только зреющая рожь.

Михаил Дудин

Гимн осени

Мелькает первый желтый лист
В лесах, садах родного края.
Заботу кончил серп на нивах золотистых,
И покраснел ковер лугов,
И зрелые плоды висят в садах тенистых.
Приметы осени во всем встречает взор:
Там тянется на солнце паутина,
Там скирд виднеется,
А там через забор
Кистями красными повиснула рябина.
Там нива колкая щетинится, а там
Уж озимь яркая блеснула изумрудом.
И каждый день все по утрам,
Как белый холст лежит туман
Над синим прудом.
И целый день скрипят возы, и далеко
Ток отзывается под дружными цепами,
И стая журавлей несется высоко,
Перекликаяся порой под небесами.

Николай Греков

Стихотворений, равных этим по обилию образов и лиричности, я встречал мало. Хочу сказать, что того, кто этого всего не ощутил, не увидел зримо, не почувствовал душой красоту и лиричность природы, такие стихи не трогают и не тревожат, ему они не интересны.

А мне хочется рассказать еще об одном эпизоде, относящемся к моей сельской юности. Это будет рассказ о Студенке. Кому-то этот рассказ и мои переживания покажутся неинтересными. Меня не когда не покидали мысли о жизни людей моего села. Мне хотелось знать о них как можно больше, о их жизни материальной, социальной, духовной и культурной, особенно о жизни молодежи. Кроме писем, по моей просьбе мне высылали местную районную газету, из которой я получал более подробную информацию о том, как живут мои земляки: что их радует и что их огорчает.

В одной из газет было напечатано стихотворение Потапова, в комментарии к которому говорилось, что он активно занимается поэтическим творчеством, что уже около 50 его стихов опубликовала местная районная газета. Прочитав стихотворение и комментарии к нему, я вспомнил, что мой дядя Григорий Иванович, царство ему небесное, тоже занимался таким творчеством и даже более активно, чем Потапов. Дядя прислал мне два стихотворения, которые своей лиричностью и содержанием мне очень понравились и я берег их как память об авторе, как гимн моего села, в котором я родился, крестился, вырос и получил непростую путевку в жизнь.

Это были стихи, воспевающие жизнь колхозного села. Они уносят читателя в ту далекую быль, которую автор сам пережил. Сельская природа и жизнь села особенно хороши, когда созревает урожай в поле, в садах, в лесах и на огородах. Особенно радостно это время для ребятишек. Вдоволь еды, витаминов, неслучайно городские подтягиваются в деревню к своим бабушкам и дедушкам именно в это время и жувут в деревне, наслаждаясь дарами природы до самой осени.

Григорий Иванович писал мне тогда: " Если помнишь Студенку с ее топью, дикостью и навеванием разных страхов, то стихотворение читай на обороте письма". Вот это стихотворение.

Студенка

 

Была Студенка глушь немая
В степи от края и до края.
Бурьян как лес стоял кругом
Пернатых хищников притон.
Бродили жадной стаей волки,
Слагались сказочные толки
О леших, призраках, чертях,
Внушали темным людям страх.
Нет прошлого теперь в помине,
Иное там увидишь ныне:
Деревья стройно в ряд идут,
Поля шумят волной пшеницы,
Поют колхозные девицы.
На месте пустыря возрос
Богатый мощный наш колхоз.

 

Он писал, что таких стихов у него 120 прошло через печать и еще столько же нигде не печатались. Всем кажутся слабы, а посерьезнее взяться неоткуда, некогда, да и возраст уже не тот - немолодой. Но все же, просил он, напиши мне рецензию. Я помню, ответил ему, что стихотворение "Студенка" достойно высокой оценки за реальность и точность фактов, образность. И что если остальные такого же качества, то их нельзя считать слабыми, что их без сомнения надо печатать, делать известными для широкого круга читателей, и пусть читатели дадут им оценку.

А Студенку я не только хорошо помню, но до последних моих дней не забуду. В этой коварной Студенке наша лошадка чуть не утонула. Вот как это случилось. Было это еще до организации колхозов. Шла пахота, поднимали зябь для посева озимых культур (рожь, озимая пшеница). Мы с отцом, как и многие мужики, ночевали в поле. Погода в это время стоит обычно хорошая, ночи теплые. Ночью, закончив работу, я отвел нашу Карюху пастись на скошенный луг вместе с другими лошадьми. Поели мы каши сливухи и легли спать. А утром чуть рассветало, отец пошел за лошадью. Он обошел весь луг, всех лошадей, которые паслись на этом лугу, а Карюха как в воду канула. И действительно, так это и случилось.

Отец обнаружил ее в таком положении, что срашно вспомнить. У нее была видна одна голова, а все остальное было погружено в воду - ее затянула трясина. Когда отец начал к ней приближаться, она неистово заржала - подала сигнал бедствия, просила о помощи. Отца словно кипятком обожгло, он сразу догадался, что Карюха попала в трясину. Когда отец был совсем близко, лошадь заржала второй раз. Отец вспоминал: "Я испугался, словно леший заржал из трясины по-лошадиному". Лошади совсем не было видно, одна голова. Карюха была на грани гибели. Отец что есть силы помчался звать на помощь мужиков, которые, как и мы, ночевали в поле. Четверо мужиков с веревками подбежали к месту бедствия. Отец и еще один мужик быстро сняли одежду и шагнули в воду к лошади. Заправили под нее веревку, разрезали путы на ее ногах, освободили передние ноги, вылезли из воды и что было сил потянули за оба конца веревки.

Животное, почувствовав, что ему помогают, напрягло последние силы и моментально оказалось на сухом месте. Карюха еще раз заржала, но уже более спокойно - на своем лошадином языке выразила глубокую благодарность людям, спасшим ее от гибели. Отец беспокоился, что лошадь могла застудить ноги, так как вода в этой Студенке была холоднющая, родниковая. Место не случайно называлось Студенкой. К счастью, все обошлось, и Карюха еще долго служила нам после этой беды. Скорее всего, она мало пробыла в воде, а если бы на ее ногах не было пут, то она сама выбралась бы.

Возле Студенки стаей бродили волки. Вот что рассказывали мужики, собираясь у нас зимними вечерами, когда засиживались подолгу, окуривая избу ядовитым дымом самосада так, что от этого дыма чуть лампа не тухла. Однажды я услышал от них, как в этой Студенке стая волков чуть не сожрала охотника, который пошел туда поохотиться в воскресный день. "Его счастье, - рассказывал мужик, - что он был одет во все белое (белый халат поверх одежды), белые унты и белая заячья шапка. Словом, он был неразличим на белом снегу. И вот он заметил, что в его сторону движется стая волков. Ветер дул от волков, и волки не чуяли охотника до тех пор, пока не подбежали к нему совсем близко. Охотник затаился в зарослях, но вот волки приблизились к нему на расстояние ружейного выстрела. И он выстрелил дуплетом, испугавшись, что волки его сожрут, но от волнения промахнулся. Он быстро перезарядил ружье. Грянул еще выстрел, затем еще один. Два зверя лежали на снегу насмерть сраженные. После этого остальные, так и не обнаружив, откуда им грозит опасность, пустились наутек. Когда охотник перезарядил ружье, волки были уже на большом от него расстоянии. Но если бы волки обнаружили этого охотника, то от него остались бы "рожки да ножки". На этом мужик завершил свой рассказ. Действительно, волки в таких случаях становятся очень злыми и решительными. Так говорили опытные мужики.

О Студенке действительно сказывали всякие небылицы. Я хорошо помню, когда мы, мальчишки, приезжали в ночное на скошенные луга, то едва ли у кого хватало смелости сходить темным вечером или ночью в Студенку за водой. Всегда ходили ватагой.

Дважды потом мне приходилось бывать в родном селе, став взрослым, но так и не удалось побывать на Студенке - все нехватало времени. А теперь уже и надежд на это нет. Даже если позволит здоровье, и я смогу еще раз приехать на родину, то Николая Барябина уже нет в живых, царство ему небесное. Он бы повозил меня по родным местам на своей машине.

Второе стихотворение Григория Ивановича тоже основано на фактах и проникнуто реальностью. Он откладывал все номера газеты со своими стихами (120 стихов), да еще столько же у него хранилось в рукописи. Это было большое наследство, и им надо было бы воспользоваться, писал я Шуре и Тоне в мае 1981 г. Смерть отца для них была большим горем, они от горя потеряли рассудок и не сохранили стихи и фотографии, которых у Григория Ивановича было много. Дочери не сохранили истории жизни и деятельности своего отца, теперь утрачена вся их семейная история. И это очень прискорбно. Все его духовные ценности были оставлены неведомо кому, после его смерти они там оказались ненужными и пошли в печку или куда-то еще.

Григорий Иванович писал не только про жизнь своего села, он писал о папанинцах и челюскинцах, о полете Чкалова - откликался на все события в стране. На селе он был знатным человеком, нужным простым людям. А сестры мне написали: " А вам, Петр Матвеевич, спасибо, что вы свято храните память о нашем отце, о своем друге, за то, что всколыхнули в нас воспоминания об отце и о всей его прожитой жизни".

Пора заканчивать мне свой рассказ о прожитой жизни. Вот только хочу его дополнить письмом к своему брату. Это письмо - обобщение о прожитом, и я хочу привести его здесь полностью.

Письмо брату Ивану Матвеевичу

Вот, Ваня, и заканчивается наша наземная жизнь. А вместе пожить нам пришлось мало, совсем мало. Судьба меня еще в юные годы отбросла на край географии, и нечасто я располагал возможностью с вами со всеми видеться. Такие случаи были, но они даже не просматриваются памятью, т.е. случались очень редко. Вот поразмыслю и прихожу к выводу, что скоро мы расстанемся на вечные времена. Безвозвратно уйдем в другой мир, и каждый из нас скажет: "Не поминайте лихом".

Может, в жизни мы что-то делали не так. Мы подходим к финишу почти вместе, я имею в виду тебя, Настю, себя и Анну, хотя Анна еще сравнительно молодая. Надо подводить итоги, исключать и вычеркивать ничего нельзя. Но у нас и не было кривых линий и обходов, шли мы дорогой честной и шли справедливо. И в этом смысле за нами нет грехов. Умирая, мы можем сказать, что вся жизнь наша - это путь честного труда и справедливых размышлений. Рано ты лишился своей любимой и доброй супруги Матрены Михайловны, царство ей небесное. Это безусловно отразилось на тебе глубокой скорбью и печалью. Потом уже после ее смерти последовали семейные неурядицы, которые вывели тебя из равновесия душевного. И все это подорвало твое здоровье.

А вообще ты, брат, молодец. Много тебе пришлось преодолеть трудностей на своем веку, а прожил ты, слава богу, 76 лет, это три четверти века - продолжительный путь. Мне, пожалуй, столько не прожить. Твой путь - это путь рабочего, человека физического труда, а мой путь - путь интеллигента, всю жизнь просидевшего за письменным столом. И всякие склерозы и инфаркты нас поражают чаще, больше и решительнее, чем рабочего человека.

Ты, брат, гордись, что всю жизнь трудился в должности рабочего, и дай бог тебе всяческого благополучия до конца твоих дней. Я всегда о тебе буду вспоминать с сердечной теплотой и глубоким уважением все то время, которое мне отведено, если здоровье мне позволит пережить тебя.

Прощай, мой дорогой брат Иван Матвеевич.

Петр, 5 апреля 1980 г.


От редактора сайта "Вселенная живая"

Относительно П. М. Харитонова я отношусь к следующему поколению. С Петром Матвеевичем не был знаком. Но наши дети - мой сын и его внучка - поженились. Он передал тетрадь со своими воспоминаниями моей жене во время свадьбы. В моих руках эта тетрадь оказалась недавно, я ее начал читать и не смог оторваться, пока не дочитал до конца. Благо почерк у Петра Матвеевича действительно был хороший, не случайно его взяли в 1931 г. работать в плановый отдел Вахшстроя.

В этой тетради вкратце описана жизнь одного человека, рожденного, как и мой отец, до 1917 года. Но это кусочек истории России ХХ века, отраженный в судьбе одного человека. И отраженная в жизни конкретного человека история России не абстрактна, а конкретна, она объективнее той, которая изложена в ученых книгах и научных статьях, с которой дети знакомятся в учебниках истории. Чем больше будет вот таких воспоминаний и мемуаров, тем сложнее будет исказить и извратить нашу историю.

Воспоминания Петра Матвеевича я читал так, как когда-то в детстве читал книгу приключений Робинзона Крузо. Она будила мои собственные воспоминания о деревенском детстве, о езде галопом на лошади без седла, о падении из седла на полном скаку через голову споткнувшегося коня. Я живо представлял паренька, спасшегося от свирепого верблюда в придорожной яме, упорного и упрямого в достижении цели, честного до щепетильности и не захотевшего ехать на поезде "зайцем".

А сколько скупого юмора спрятано между строк! И ведь не писатель писал эти воспоминания, а советский чиновник - коммунист, начальник отдела в облисполкоме, участник двух войн. Такого ранга чиновник, имеющий семью из восьми человек, получает трехкомнатную квартиру только при достижении 50 лет и считает это большой наградой. Господи, как это не похоже на современных российских чиновников!

Война с Японией описана кратко, но сразу становится понятно, как южные Курилы и южный Сахалин наша страна СССР (Большая Россия) получила в результате этой войны. В 1941-1943 гг. СССР был вынужден держать на Дальнем Востоке несколько прекрасно обученных и хорошо вооруженных дивизий, когда фашисты рвались к Москве, Ленинграду и Сталинграду, когда эти дивизии были так нужны на западном фронте. Из-за милитаристской Японии нашей стране пришлось положить на полях срежений на западном фронте значительно больше солдат и мирных граждан, чем погибло бы, если бы угрозы на востоке не было.

Камчатка, Сахалин, Курильские острова, Приморье, Манчжурия, Таджикистан, Рязанская область - и это все одна человеческая жизнь!..

Петр Матвеевич - это типичный русский человек, это та загадочная душа, которую не могут понять на Западе. И пока на этой земле живут внуки и правнуки таких русских людей, как Петр Матвеевич, до тех пор будет Россия.

А.В. Галанин